— Ты вообще понимаешь, что сейчас говоришь? — голос Инны дрожал от напряжения, но она пыталась сохранить самообладание. Стоя на кухне, она смотрела на Артёма, который спокойно размешивал сахар в чашке.
— А что такого? — Артём отхлебнул чай и пожал плечами.
— Что?! Ты сказал, что твоя мама переезжает к нам. В нашу квартиру, Артём!
— Ну да. А что в этом такого?
— Почему твоя мама должна жить именно у нас?! — Инна ощутила, как кровь стучит в висках.
Артём поставил чашку на стол.
— У неё проблемы с жильём. Её попросили из квартиры, которую она арендовала — хозяева её продали. Новую найти не может, цены ужас. Она временно без крыши над головой.
Инна прикрыла глаза. Проблемы с жильём у Ольги Владимировны возникали регулярно. Та постоянно снимала квартиры, работала нерегулярно, редко задерживалась на одном месте. И каждый раз Артём включал режим спасителя.
— И ты решил, что лучший выход — это поселить её к нам? Даже не обсудив это со мной?
— Инна, ну а куда ей идти? Это же моя мама. Я не могу оставить её на улице.
— У неё есть сестра. Есть другие родственники. Почему мы? Почему ты мне это говоришь за два дня до её переезда?
— Я вот сейчас тебе и говорю. Она приедет послезавтра. Надо будет помочь ей с вещами.
Инна молчала, вглядываясь в мужа. Он всегда поступал так — принимал решения в одиночку, ставя её перед фактом. Но на этот раз… это было уже за гранью. Их двухкомнатная квартира с пятилетним сыном Тимуром и так была на пределе. Куда теперь девать свекровь?
— И что ты предлагаешь? Она будет жить в гостиной? У нас даже диван нормальный не раскладывается!
— Пока что — да. Потом, может, найдётся вариант. — Артём взял в руки телефон.
Инна прошла в зал и села на диван. Мысль о том, что Ольга Владимировна будет постоянно находиться рядом, её пугала. Свекровь с тяжёлым характером, вечно с критикой, всегда со своими замечаниями. Последний их разговор закончился тем, что та ушла, не попрощавшись, обиженная на какую-то ерунду.
Поздно вечером, когда Тимур уснул, Инна вернулась к разговору.
— Артём, мы не справимся. Мы не потянем это. Мы втроём еле уживаемся.
— Мы же втроём. Мама — это не четвёртый, она часть семьи.
— У нас и так каждый сантиметр на счету. Где она будет хранить вещи? Где спать? Чемодан где поставить?
— Купим раскладушку. Чемодан можно у стены поставить. Приспособимся.
Он был спокоен. Словно не замечал, что его «временно» затягивалось на месяцы и годы.
И действительно, через день Артём привёз домой складную кровать и поставил её в центре зала.
— Вот, смотри. Удобная.
Инна кивнула. Удобная — но только не для их квартиры.
Ольга Владимировна приехала точно в срок. С сумками и хорошим настроением.
— Как же хорошо, что вы меня приютили. Устала я бегать по квартирам.
Инна выдавила вежливую улыбку. Она понимала, что свекровь не виновата в ситуации. Но и жить с ней под одной крышей не хотела.
Первые дни были невыносимыми. Шум телевизора до ночи, грохот кастрюль по утрам, постоянные замечания: то соль не так сыплется, то борщ не по рецепту.
Однажды Инна нашла в мусоре осколки своей любимой чашки.
— Мама, это вы?
— Ой, да. Уронила. Случайно. Извини, Инночка.
Дальше — больше. Критика, шум, расстройство Тимура. Инна больше не могла спокойно жить.
Вечером она сказала Артёму:
— Я на пределе. Мы ссоримся каждый день. Тимур не спит. Она нарушает наш уклад.
Артём вздохнул:
— Она старается. Ей трудно. Дай ей немного времени.
— Сколько?! Она уже здесь третью неделю. И ничего не меняется.
Он пообещал поговорить. Но всё возвращалось на круги своя.
Когда машинка Тимура оказалась сломанной, а бабушка объяснила это «неловкостью», Инна взорвалась.
— Это был подарок! Ты знаешь, как он её любил!
— Я хотела развлечь его. Просто не удержала. Не злись.
Инна поняла: пора говорить всерьёз. Вечером она обратилась к Артёму:
— Артём, так дальше быть не может. Я задыхаюсь. Мы теряем друг друга.
Он промолчал. В его глазах читалось отчаяние.
На следующий день Инна решилась на разговор с Ольгой Владимировной. Та восприняла всё в штыки.
— Вы хотите меня выставить?! Я мешаю?! — кричала она, собирая вещи. — Я старалась!
— Мы не говорим, что вы плохая. Просто нам всем тяжело. Мы живём в стеснённых условиях, и это влияет на всех — и на нас, и на Тимура.
— Значит, я лишняя?! — Ольга Владимировна вскинулась.
— Мы хотим найти решение, при котором всем будет лучше, — тихо сказала Инна. — Вам — спокойно, нам — возможность вернуться к нашему ритму жизни. Вы ведь и сами это чувствуете.
Свекровь молчала. А потом тихо произнесла:
— Я пойду к Нине. Она предлагала. На время. А вы… думайте, как вам лучше.
Через два часа она ушла — к подруге на время. Вечером в квартире было тихо. Инна чувствовала вину, но и огромное облегчение.
Они с Артёмом начали искать решение: пансионат, временное жильё. Понадобились компромиссы, помощь знакомых.
Со временем отношения наладились. Инна навещала свекровь. Они говорили спокойно. Без упрёков. Без шума. Без давления.
А главное — в их квартире снова воцарился покой. И это стоило того.
Прошло несколько недель. В одну из пятниц Артём задержался на работе, а Инна, уложив Тимура, решила набрать свекровь сама.
— Ольга Владимировна, здравствуйте. Как вы себя чувствуете?
— Ой, Инночка, спасибо, что позвонила. Всё хорошо. Немного скучаю. Но мне тут спокойно.
Инна почувствовала облегчение:
— Мы обязательно к вам приедем в выходные. Тимур соскучился.
— И я по нему, и по вам…
Вечером Инна поделилась с Артёмом:
— Знаешь, я позвонила маме. Она звучит спокойно. Не сердится.
Артём улыбнулся:
— Спасибо, Инна. За то, что не отвернулась.
Она вздохнула:
— Мы все сделали, как могли. Главное, что теперь всем легче.
Они обнялись. И в этот момент Инна почувствовала: это и есть их семья. Без давления. Без недомолвок. Без чужих решений.
Просто вместе. По-настоящему.