— Понимаешь, жильё это придётся сбыть, — Артём смотрел в пол, взгляд не поднимал, — и машину тоже. Эти люди нас в покое не оставят. Не только я рискую, но и вы с Вероникой.
— Но можно ведь в полицию пойти…
— Какая полиция? Я же им реально обязан, — мужчина наконец взглянул на неё, — и каждый день такие проценты накручиваются, что хоть петлю ищи. Переживёте пока с дочкой у моей матери.
— А ты?
— Мне отсюда исчезнуть нужно. Все долги я всё равно не покрою, контору уже отняли. Подамся на Север. Вахтовикам там платят прилично. Может, со временем всё уляжется.
В целом, Ирина догадывалась, что всё к этому идёт, когда в дом начали наведываться угрюмые, с криминальным прошлым люди и вытаскивали Артёма на разговор на улицу. Возвращался он после этих встреч разбитый и раздражённый. На Веронику стал повышать голос из-за мелочей. А девчонке четвёртый год всего, и она же не дрессированная собачонка.
Бизнес у Артёма был мутноватый. Да, его компания торговала компьютерной техникой через интернет, но откуда появлялись все эти ноутбуки и мониторы, Ирина не знала. Скорее всего, товар был нелегальным, потому что иногда целые партии приходилось убирать с продажи. После этого Артёму приходилось залезать в долги, чтобы оставаться на плаву. Несколько раз он как-то выкарабкивался. А в этот раз — не вышло, и очень серьёзно.
Ирина сама из деревни, поэтому пожить без городской квартиры у родителей могла бы спокойно. Но работу бросать не хотелось: она была завучем в престижной частной школе с упором на английский язык, и впереди маячила должность директора — Тамара Викторовна уже всем объявила, что через год уйдёт на пенсию. Терять такое место было бы глупо.
Но и жизнь в доме свекрови раем не казалась. С самого начала у них отношения не ладились. Сначала Ирина была нежеланной невестой, потому что «деревню от неё за версту несёт». Потом, когда эта «деревня» закончила институт с красным дипломом и стала преподавать в спецшколе английский, она оказалась «зазнайкой столичной, которой борщи готовить невместно». А Ирине, между прочим, борщи Артёму готовила, и он их хвалил. Только времени на кухню не всегда хватало — продлёнка в школе шла чуть ли не до вечера.
Свекровь внучке, конечно, радовалась, Ирину же, мягко говоря, — не жаловала:
— От хороших жён мужья на Север не бегут.
— Так ведь он не от меня ушёл, а от своих кредиторов. Долги у него огромные.
— А ты где смотрела? Толковая жена в семье всегда деньги под присмотром держит. Это у вас бизнес, а у нас раньше хозяйство называлось. Из тебя хозяйка никакая, ни разу дочери нормального ужина не приготовила.
— Когда время есть, я всё готовлю.
— А почему у тебя его нет? Что это за школа, где уроки до ночи? Проверю я как-нибудь. А то, гляди, ухажёра завела вместо мужа законного…
И ведь заявилась однажды в школу вечером, проверила. Лучше б не приходила — нареканий стало ещё больше. Везде иностранные надписи — ладно. Но кошки кругом бродят! Это же антисанитария и чепуха. Учебное заведение, а не зверинец. Порядочные женщины в таком бедламе не работают. И заметила свекровь, как на Ирину долговязый коллега смотрит — прямо глазами раздевает.
Долговязый — это Павел Сергеевич, тоже преподаватель английского. Он и правда Ирине симпатизировал, но черту не переходил, знал, что у неё семья.
А кошки — это методика британская, часть воспитательного процесса. Считалось, что близость с животными делает детей мягче. Поэтому в школе поселили именно британцев, и им там дозволялось почти всё, даже на парты прыгать. Но на деле вели себя они чинно.
Артём иногда слал письма на почту, но о том, где устроился, не говорил. И правильно, видимо, потому что к ним пару раз наведывались те же люди с тёмным прошлым, расспрашивали о его местонахождении.
Потом он и вовсе пропал, писать перестал. Ирина забеспокоилась: вдруг нашли его кредиторы? Но свекровь не унывала:
— Если бы нашли, к нам бы перестали ходить.
— Тогда почему он молчит?
— А то ты не догадываешься? Он у меня парень видный, один не засиживается…
И как в воду глядела. Через год, к самому концу учебного, Артём написал, что встретил другую женщину и теперь живёт у неё. Изменой он это не считал, ведь официального брака с Ириной не было. Про дочь — ни слова, будто её и вовсе нет. Свекровь нашла тут же оправдание сыну:
— Видать, знает он, что Вероника не его.
— Как не его? Она же при нём родилась!
— При нём, да не от него. Такое бывает?
— Что же вы говорите!
— А я тебе теперь никакая не мать. Бабушкой, может, Веронике и останусь, а для тебя я с этого дня — Антонина Степановна. Или вообще никто, так даже лучше.
Понятное дело, из квартиры бывшей свекрови надо было съезжать. А что дальше? Квартиру снимать дорого, а ребёнка ещё растить нужно. Поднапрячься можно, но стоит ли оставаться в городе, где родных, кроме дочери, никого? Тем более родители звали Ирину к себе в деревню — мол, работа в школе там всегда найдётся.
Директриса Тамара Викторовна её заявление сразу отложила:
— Ты, девочка, горячку не руби. Я ж на тебя школу оставить собираюсь, и учредители не против.
— А где нам с Вероникой жить?
— С учредителями поговорю. Может, доплату дадут или ссуду. А пока переберитесь ко мне на дачу. Учебный год почти закончен, май на дворе, топить не нужно. Мы с мужем всё равно бываем там только по выходным. А летом в отпуск уйдёшь — к родителям и поедешь.
Вещи помог перевезти тот самый долговязый Павел Сергеевич. Из имущества осталась только одежда и немного посуды. В дороге Павел спросил:
— А зимой где жить собираетесь?
— Тамара Викторовна обещала помочь со съёмным.
— А зачем искать? — оживился он. — У меня однокомнатная пустует. Я чаще у матери живу, она болеет. Да и кормит она меня, а то на одних пельменях и лапше долго не протянешь.
— Ну, видно будет. Летом я к родителям в деревню уеду. Может, там насовсем останусь.
— А школа наша? Тебя же в директора прочат…
— Меня раньше и замуж прочили. А школы — они везде есть.
На даче Веронике понравилось. Девочка даже поправилась на свежем воздухе, порозовела. И с Тамарой Викторовной они быстро сошлись, как и с её мужем. Прямо семьёй стали.
О той, прежней семье Ирина вспоминала всё реже. Горько, конечно, что так вышло, но, может, так даже лучше. Когда-нибудь Артём всё равно бы бросил, не зря в ЗАГС идти не хотел.
В деревню их отвёз всё тот же Павел Сергеевич. Собирались долго, да и Тамара Викторовна стол на прощанье накрыла. Приехали к родителям Ирине уже вечером. Выгрузились, Павел собрался обратно, но мать не отпустила:
— Оставайтесь, куда ночью ехать? Я молочка свежего принесу, поужинаем…
Ирина пошла следом и сказала:
— Ты, мама, Павла Сергеевича не за жениха ли моего приняла?
— А разве не так?
— Да нет у нас ничего и не намечается.
— Ну, насчёт того, что «не намечается», ты зря. Я вижу, как он на тебя смотрит. И Вероника с ним запросто…
Ирина издали глянула на Павла. Они с дочкой о чём-то весело болтали, смеялись… А почему бы и не наметиться чему-то?
На душе стало теплее. Почти как в детстве.