— Да это же просто прикол! — возмутился он. — Неужели ты потеряла чувство иронии вместе со старой джинсовкой?
Аркадий довольно фыркнул своей «остроумности» и потянулся через весь стол за графином, едва не перевернув мою тарелку.
Я втянула воздух, досчитала до десяти — психолог уверяла, что помогает… Но психолог, скорее всего, никогда не жила с человеком, который возомнил себя домашним конферансье. И тут меня накрыло: всё, хватит.
Я физически не могла больше сидеть в этом кафе, где отмечали день рождения его приятеля Тимура, и изображать, будто всё прекрасно.
— Моё чувство юмора там же, где и твоя ответственность, — произнесла я ровно.
Аркадий сделал вид, что не расслышал.
Проблемы начались месяца три назад. До этого наши почти шесть лет брака были вполне обычными: романтика, притирка, бытовуха, очередной кризис и спокойная стадия. Вечерами смотрели сериалы, спорили о маршрутах отпуска. Я варила его любимое ризотто по субботам, он приносил цветы без повода. Всё как у большинства.
А потом Аркадий записался на курсы «харизматичного выступления».
— Это для роста в работе, — заверил он.
И там ему внушили, что удачная шуточка — универсальный ключ к любой двери. Только вот понимание «удачной» у него было специфическим.
— Вы гляньте, как Оля набросилась на торт! — провозгласил он, когда официант принес десерт. — Осторожнее, милая, скоро перестанешь помещаться в кресло!
Тимур натянуто хмыкнул. Его девушка Рита метнула на меня сочувственный взгляд, а Лика — бывшая Аркадия, которую Тимур зачем-то пригласил — откровенно усмехнулась, крутя локон.
Мне не хотелось портить другу праздник, и я, проглотив обиду, спокойно сказала:
— Аркадий, хватит уже. Это неприятно, и ты знаешь.
— Ой, начинается! — протянул он. — Такой тонкий народ, скажи слово — уже трагедия! Вот Лика никогда не дулась из-за моих шуток.
Он повернулся к ней:
— Ты ведь всегда умела посмеяться, да?
Лика заливисто рассмеялась, звук резанул мне уши.
— Кирилл всегда был балагуром! — важно заявила она. — Помнится, поддевал мою стряпню, но я-то понимала — из нежности.
Она окинула меня взглядом сверху вниз, задержавшись на моей фигуре, от которой я сама была не в восторге. За год набрала лишние килограммы — спасибо переработкам и ночным перекусам.
— Лика, между прочим, всегда была ухоженная, — продолжал уже подвыпивший Аркадий. — Никогда так не разбухала.
— Ну да, как говорила одна певица, «объедаться — занятие для свинок», — сладко улыбнулась Лика.
— А ещё она говорила: «Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и уныние», — бросила я.
Но Аркадия несло:
— Помнишь, Лик? Мы же бегали вместе каждое утро! А моя… Эта в магазин за углом ездит на машине!
У меня зазвенело в ушах. Тимур попытался сменить тему:
— Ладно, может, выпьем за…
— А помнишь, Тимурчик, как Лика варила тот тайский суп? — перебил Аркадий. — Не то что однообразная паста каждый день!
— Я готовлю нормально, — выдавила я.
— Конечно! — он расхохотался. — На днях умудрилась поджарку спалить! И это человек, уверяющий, что любит готовить!
— Хватит, — вмешалась Рита. — Мы же тут праздник отмечаем…
— Да всё норм! — фыркнул муж. — Оля просто стала скучноватой! Раньше хоть иногда смеялась. А Лика смеялась всегда. И талия у неё была. И готовила она потрясающе. И вообще…
Закончить он не успел — я выплеснула ему в лицо бокал.
— Слушай, Аркадий, — сказала я в тишине. — Раз уж Лика идеальна, так может, ты обратно к ней? Она будет в восторге от твоих шедевров юмора.
Повернулась к Лике:
— Забирай его целиком, дорогая. Вместе с пивным животом, начинающей лысиной, ночным храпом и носками под диваном. А ещё с мамой, которая будет наезжать каждую субботу проверять, как ты гладишь его рубашки. На здоровье.
И я ушла. Просто поднялась и покинула кафе, оставив позади всю эту прекрасную сцену.
Дома я вызвала такси, приехала, успокоилась и сложила его вещи.
Аркадий вернулся после полуночи. Тихий, помятый. Сумки стояли прямо у двери.
— Это что за номера? — пробормотал он. — Оль, иди сюда! Поговорим!
— Чего тебе? — спросила я.
— Во-первых, чего ты устроила на вечеринке? Во-вторых, почему мои чемоданы здесь? Я куда-то собираюсь?
— Ага. На все четыре стороны, — ответила я.
— Не вдупляю…
— Я тебя выселяю. Хочешь — иди к Лике, хочешь — куда угодно. Но тут тебе не жить.
— Оль… — Он начал трезветь. — Это не смешно! Это и моя квартира!
— С чего бы? — напомнила я. — Квартира на мне, от бабушки. Так что ты тут гость. А грубых гостей провожают к выходу.
— Ты что, с ума сошла?! Из-за пары шуточек? Да ты юмора не знаешь!
— Таких — не знаю и знать не хочу.
— Да я разрядить обстановку хотел!
— Разряжай где угодно, но не здесь.
— Нет, Оль, мы женаты! У нас быт! У нас дети… когда-нибудь…
— Чемоданы собраны, — сказала я. — Если не уйдёшь, вызову полицию.
Он всё-таки ушёл, волоча сумки, бормоча ругань. На следующее утро я ограничила ему доступ к себе и подала на развод. Пусть демонстрирует своё остроумие кому-нибудь другому.