Вера ощутила, будто её собственная квартира внезапно стала не её — словно кто-то пытался ухватить часть и утащить.
Это их «бедным» прозвучало настолько фальшиво, что Вера поняла: визит не случайный. Они всё просчитали, переговорили заранее, придумали план.
— Нет, Олег. Я просто впервые вижу, насколько ты игнорируешь мои слова.
— Ты в своём уме? — голос Лилии звенел, будто она специально повысила тон. — Смотрю, ты тут как барыня живёшь, простора куча, а помочь близким тебе жмёт?
Вера застыла у дверного проёма на миг, будто не сразу осознала, что это действительно произнесено вслух. Потом выдохнула — но улыбки не получилось.
— Ты появилась тут пять минут назад, и уже пытаешься отдавать распоряжения? — спокойно, но холодно произнесла она. — С какой стати?
Лилия швырнула свою куртку прямо на полку с обувью — как угодно, не задумываясь.
— С той стати, что Олег сказал: вы обсуждали совместное проживание, — она нарочито медленно огляделась, морщась. — Рай у тебя тут, простор. А мы втроём в коробке. И я, и Тимур, и бабушка. Мы там по очереди вздыхаем, чтобы место освободилось.
Вера ощутила, как подкатывает злость — вязкая, тяжёлая, как сырой ком.
— Олег, — она повернулась к мужу, который стоял с виноватой улыбкой, придерживая пакет с яблоками, — объяснишь, что это за «мы обсуждали»? С каких пор?
Олег привычно развёл руками, изображая беспомощность.
— Вер, ну мы… разговор затронули. Мелькнула мысль…
— Чья мысль? — ровно уточнила Вера.
Лилия мгновенно оживилась, будто получила очко:
— Наша общая. Мы родственники. Родные помогают друг другу — так и должно быть.
Вера опять почувствовала, будто на её дом протягивают руки.
— Кто «мы», Лиля? — резко сказала она. — Я вас сюда вообще приглашала?
В прихожей показалась Александра Михайловна, свекровь, аккуратная, в давнем пальто.
— Мы ненадолго, Верочка, — мягко проговорила она. — Просто у тебя… действительно просторно. Светло. Дышится легко.
— А у нас — будто в банке сидим, — вставила Лилия. — Ты бы хоть раз пришла, увидела.
Вера моргнула.
— А кто звал? — подняла бровь она. — Олег? Ты?
Он отвёл взгляд.
— Мы думали… ненадолго…
— Как обычно, — перебила Лилия. — Сначала неделька, потом месяц, потом «а давай вместе возьмём домик». Деньги-то у тебя имеются. Или появятся, когда жильё продашь.
Наглость текла в каждой фразе.
И сказано так, будто её деньги уже в их распоряжении.
Вера почти механически прошла на кухню. Пустой чайник — она налила воду, поставила. Щёлкнула кнопка.
И вместе со щелчком что-то внутри тоже перещёлкнулось.
— Лилия, — Вера обернулась, — ты понимаешь смысл того, что несёшь?
— Прекрасно, — Лилия ухмыльнулась и посадила своего сына Тимура на стол. — Ты одна в этой большой квартире. Мы — семья. Тебе несложно было бы поддержать нас.
— Поддержать чем? — Вера опёрлась руками о столешницу. — Тем, что я продам свою квартиру, а вы решите, куда пустить деньги?
— А почему нет? — Лилия пожала плечами. — Логично. И тебе проще, и нам.
Олег поднял руки:
— Давайте спокойно. Лиля не настаивает, она просто рассуждает.
— Нет, — Вера покачала головой. — Она не рассуждает. Она диктует.
— Хватит драматизировать, — Лилия фыркнула. — Олег твой муж. Это его родня. Значит — и твоя. Так что прекращай строить из себя королеву.
Вера почувствовала дрожь на губах, но держалась.
— С моей квартирой никто ничего решать не будет. Ни ты. Ни Олег. Никто.
— То есть ты отказываешься?! — взвизгнула Лилия. — Серьёзно?!
— Абсолютно.
— Ну вот! — она всплеснула руками. — Я всегда знала: ты — сама по себе. Всё себе, всё под себя. Олегу стоило жениться на нормальной женщине.
Олег вздрогнул.
— Что ты сейчас произнесла? — тихо спросила Вера.
— Правду, — вскинула подбородок Лилия. — Такая квартира, такие условия… Ты бы благодарила небо, что нам не плевать на вас.
Это «бедным» опять прозвучало фальшиво — совсем.
И Вера осознала: всё было заранее.
И Олег — был в теме.
— Олег, — тихо сказала она, — ты тоже считаешь, что я обязана всё продать ради вас?
Он сглотнул.
— Никто не говорит «обязана»…
— Но ты хочешь, чтобы я согласилась, — мягко сказала Вера. — Верно?
Он вздохнул.
— Лиле тяжело, маме тяжело, Тимуру… Ты видишь, как они живут.
— А я, значит, живу припеваючи? — Вера вскинула руки. — Я ночами вкалывала, Олег! Я тянула кредиты, ремонт, работы! А теперь должна всё раздать?!
Он молчал.
— Молчи, — горько сказала она. — Ты это умеешь.
Лилия хлопнула ладонью по столу:
— Всё ясно. Ты жадная. Эгоистка.
— А вы — мне не семья, — жёстко ответила Вера.
Тишина. Густая, тяжёлая.
Лилия резко поднялась:
— Ладно. Мы ушли. Но ты ещё приползёшь и попросишь прощения. Думаешь, Олег будет терпеть твоё поведение?
Олег отвёл глаза.
Они вышли с хлопком двери и громкими комментариями.
Когда дверь наконец закрылась, Вера почувствовала пустоту — как после бури.
— Ты могла бы говорить спокойнее, — пробормотал Олег.
— Спокойнее? — Вера почти удивилась. — Вы втроём пришли решать за меня мою же жизнь. И забыли, что эта квартира — моя.
— Ты драматизируешь.
— Нет. Я вижу, что ты меня не слышишь.
Он отвернулся.
— Я уйду к ним на пару дней.
Она не остановила.
Не из гордости.
Из пустоты.
Потянулись серые дни. Олег не писал.
Что-то сломалось.
А в воскресенье позвонили.
Те же трое.
— Поговорить пришли, — сказала свекровь.
Вера чуть приоткрыла дверь.
— Слушаю.
Лилия шагнула вперёд:
— Раз ты упёрлась, будем по закону. Олег вправе на половину.
Они вошли будто к себе.
Вера закрыла дверь медленно, чтобы удержать себя от вспышки.
Лилия прошла на кухню первой — как победитель.
Олег — тенью.
Вера села напротив.
— Ну? — спросила она.
— Начнём с того, — сказала Лилия, — что Олег имеет право на половину нажитого.
— А ты знала, — Вера спокойно поставила чашки, — что эта квартира приобретена мной до брака? Юрист подтвердил: делить нечего.
Лилия побледнела.
— Ты… ходила к юристу?
— Да. Чтобы вы не давили.
Пауза.
— Верочка, — мягко произнесла свекровь, — ну зачем так строго? Мы же родные.
— Родные не приходят с угрозами, — сказала Вера. — Родные спрашивают.
— Какие угрозы? — Лилия вскинулась. — Это реальность.
Вера наклонила голову:
— Лиля. Скажи честно: ты пришла решать свои проблемы или Олега?
— Наши! — выпалила Лилия. — У нас тесно, бабушке плохо, ребёнку негде…
— И это теперь моя обязанность? — перебила Вера.
Лилия встала:
— У тебя есть возможность помочь, а ты просто не желаешь!
— Нежелание — это считать чужое имущество своим, — спокойно ответила Вера.
Олег вздохнул:
— Хватит. Давайте без ругани.
— А что делать? — Вера повернулась к нему. — Вы всё обсудили без меня.
Он промолчал.
Лилия вмешалась:
— Олег хочет жить рядом с нами. Чтобы мы были вместе.
— А я хочу, чтобы вы уважали мои границы, — парировала Вера.
Лилия хлестнула пальцами по столу:
— Да ты упрямая! На твоём месте я бы всех собрала, чтобы по-семейному.
Вера коротко рассмеялась.
— Ты? Собрала? Ты же без скандала дня не проживёшь.
Лилия вскипела:
— Да ты просто…
— Что? — Вера поднялась. — Договори.
Лилия рванула к Олегу:
— Скажи ей, Олег! Скажи, что устал от её характера!
Вера спокойно посмотрела на мужа.
— Ну?
Он закрыл глаза. Потом тихо:
— Я… действительно устал.
Внутри что-то тихо хрустнуло.
Навсегда.
— Понятно, — Вера кивнула. — Тогда слушайте.
Она разложила на столе лист с печатью.
— Это копия заявления о разводе. Завтра подаю оригинал.
Олег вскрикнул:
— Ты что вытворяешь?! Мы же пришли помириться!
— А вы довели, — сказала Вера. — Ты выбрал их. Живи с ними.
Лилия взвилась:
— Ты не справишься одна! Через неделю прибежишь!
Вера подошла вплотную.
— Я уже падала. Больше не буду.
Лилия отшатнулась.
Свекровь попыталась вмешаться, но Олег вспыхнул:
— Я не хотел развода! Я хотел, чтобы всем стало лучше!
— Лучше — за мой счёт, — ответила Вера. — Я для тебя — кошелёк с крышей.
Он побледнел.
— Неве—…
— Вполне, — Вера убрала заявление. — Собери вещи. Сегодня.
— Ты выгоняешь его?! — ахнула Лилия.
— Я даю ему свободу жить там, где он и так хочет, — ответила Вера. — В вашей коробке.
Олег метнулся взглядом между ними.
И стало ясно: он остаётся с ними.
— Ладно, — сказал он. — Раз так…
Перед уходом он выдавил:
— Ты пожалеешь. Одиночество — тяжёлая штука.
Она не дрогнула.
— А ты пожалеешь, что выбрал тех, кто тобой пользуется.
Лилия прошипела:
— Мы? Пользуемся?
— Я уверена, — сказала Вера. — Но это уже не мои проблемы.
Они вышли.
Дверь закрылась глухо.
Квартира утонула в тишине — но тишина стала другой.
Чистой.
Вера прошлась по комнатам. Медленно.
И вдруг поняла: многое осталось. Всё, что действительно её.
Она взяла телефон. Открыла заметки.
Записала:
«Понедельник. Юрист. Развод. Новая глава.»
Сохранила.
Поставила чайник.
Села у окна, укрытая пледом.
И впервые за очень долгое время — вдохнула легко.
По-настоящему.