Рита придирчиво посмотрела на своё отражение, скривилась и достала из шкатулки вульгарно-красные бусы, приложила к толстой, морщинистой шее, поджала и без того тонкие губы.
— Ты куда такая нарядная? — хохотнул муж.
— У тёти Зины день рождения. Эта ерунда — она потрясла бусами — Её подарок. Не наденешь, точно спросит где.
— Я если что в командировке! — вскочил с постели муж.
— Отмазала уже, не переживай — Рита вернулась к себе зеркальной, состроила несколько елейно-постановочных улыбок, заколола седой локон уродливой заколкой в цвет бус. Взяла коробку, увенчанную красным бантом, и вышла из комнаты.
******
Олег вздрогнул от резкого писка — сработала напоминалка. Не отрываясь от ноутбука, разблокировал смартфон, покосился на экран. «ДР грымзы Зины» — извещала надпись. Он с досадой бросил аппарат на стол, набрал внутренний номер:
— Катя, букет этих, как там… Ну да, гладиолусов готов? Корзинку из супермаркета привезли? — услышав ответ, с силой положил трубку на рычаг, как будто она в чём-то виновата. Опять весь вечер улыбаться и изображать заботливого родственника. Бесит-то как! Ладно, не впервой справится.
*****
— Шампанское? По какому поводу? — Виктор взял из рук жены холодный бокал с пузырьками по стенкам, и сделал глоток.
— Балую себя в честь самого ужасного дня в году — хмуро ответила Дана.
— Ммм?
— У бабки Зины сегодня денюха, а там такое кислое общество собирается. Без пары бокалов до торжественного застолья я не выдержу, — супруги чокнулись бокалами.
— А, вон оно чё! Эта ваза на пороге для неё что ли? Я-то думал на фиг нам такое уродство.
— Купила со скидкой, ей сойдёт. Налей ещё шампусика, — Дана расслабленно откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу: шампанское делало своё дело.
— Это точно, ей сойдёт! — муж протянул спасительный напиток.
Дана опустошила второй бокал, облизала губы, встала с кресла, поправила юбку и небрежно взяв вазу отправилась на ежегодный мучительный праздник.
*****
— Дима, Лиза, давайте быстрей! — крикнула с кухни в дверной проём Ксения.
— Ма-а-ам, ну можно мы дома останемся? — заныли дети
— И я можно останусь? — вторил им муж.
— Нет уж, дудки! Одна мучиться я не буду! — злилась Ксения.
— Скажешь, что нас свалил ОРВИ. Ну, Ксе-е-нь, мы ужин приготовим, уроки проверим — не терял надежды муж.
— В прошлом году у вас уже было кишечное расстройство. Старуха мне весь мозг исклевала вопросами где вы. Спросит, забудет, опять спросит, — женщина с грохотом составляла тарелки в посудомойку, — Так что давайте шустрее, не мне одной это надо!
— Ладно, — вздохнул муж и достал рубашку из шкафа, — Надо так надо. Дети, поторопитесь!
Зинаида Львовна достала из холодильника пузатую бутылку вишнёвой нaливки. Она её терпеть не может, но ежегодно покупает на свой день рождения. Потому что её родня ненавидит этот дешёвый напиток aлкoгoликoв. Ненавидит, но терпит, чтобы сделать ей приятное.
Она криво улыбнулась, представляя сегодняшний вечер.
Ритка опять напялит уродливые бусы и станет убеждать, что это её любимое украшение, не удосужившись стряхнуть с них прошлогоднюю пыль.
Олег притащит вульгарный букет гладиолусов, в дешёвой прозрачной упаковке и корзинку с продуктовым набором «лучших деликатесов». Хотя она любит герберы и из продуктовой корзинки больше половины ей нельзя по состоянию здоровья.
Дана придёт уже под мухой и заверещит, как они с мужем мечтают о наследнике, но пока нет жилья.
А Ксюха притащит всё семейство и заставит бедных деток смиренно сидеть за столом.
А всё ради чего?
Ради шикарной четырёхкомнатной квартиры в центре Петербурга, которую родственнички мечтают получить в наследство. Эх, хотела бы Зинаида увидеть их физиономии, когда они узнают, что жилплощадь она завещала Зульфире, своей квартирантке, уроженке Узбекистана.
«Внимательная» родня даже не замечает, что Зуля снимает комнату уже четвёртый год. На официальном празднике женщина не бывает, но Ксения, заходившая раз в месяц, могла бы заметить следы. Нет, не замечает, потому что ничто её не интересует кроме кончины тётушки.
Зульфира о завещании не знает, но помимо платы за комнату исправно прибирается, натирает сантехнику, пылесосит. Ухаживает за ней, даже в больницу провожает, чего от «заботливой» родни не дождаться. Варит супчики и паровые котлеты, балует узбекским пловом. Слушает её стариковские истории, некоторые, наверное, по десятому кругу…
Бескорыстно помогает, потому что добрая, а не жадная. Потому что жизнь её потрепала, и в обществе Зинаиды Львовны она чувствует себя в безопасности.
Эх, жалко не увидит она кислые рожи родни… Но завтра они обсудят этот вечер с подружкой, под дорогущий коньяк, бесподобную долму и песни Магомаева.
А пока Зинаида Львовна нарезала сторублёвую колбасу и зловеще ухмылялась.