С утра в квартире висело какое-то тяжёлое молчание. Казалось, воздух пропитан напряжением: ни радио, ни чайник, ни даже шум с улицы не могли его разогнать. Лена торопливо протирала столешницу, а в голове вертелась одна мысль: «Опять всё не так. Опять не угодила…»
Она знала, что стоит Артёму проснуться — и повод для недовольства найдётся. То чашка не там стоит, то хлеб «не того сорта», то просто «не так посмотрела». Жизнь превратилась в бесконечную игру угадайки, где правильного ответа всё равно не существует.
Артём вошёл на кухню, сонный и мрачный, и, не поздоровавшись, плюхнулся на стул. Лена поставила перед ним чай и кусок своего пирога — старалась хоть так разрядить утро.
— Ох! — сидящий на кухне Артём резко приложил ладонь к челюсти, перекосившись от боли.
— Что случилось, Серёжа? — Лена наклонилась вперёд, желая коснуться его плеча, но тот неожиданно взвизгнул, как школьник.
— Не трогай! От тебя и так заботы выше крыши, теперь ещё это!
— Но что произошло? — недоумевала Лена, стараясь понять, в чём её вина.
— Зуб разболелся. И всё из-за твоего пирога. Не могла вспомнить, чем твои вечные застолья кончаются? Тебе ведь главное показать, какая ты хозяюшка. А моё здоровье тебе побоку.
И это ладно бы только зубы… Ты на весы вообще смотрела?
— У меня всё нормально… — растерялась Лена.
Артём, услышав это, начал размахивать рукой у неё перед лицом, вторая всё ещё держала щёку.
— Вот! О себе только и думаешь!
— Серёжа, я же не хотела… Ты всё не так понял… — привычно начала оправдываться Лена.
Ей снова стало стыдно. Всё, что она делала, неизменно превращалось в ошибку.
С детства мать твердили: она непутёвая, лишняя, хуже всех дочерей соседок и подруг. «Ни рыба, ни мясо. Кто тебя замуж возьмёт?» — часто вздыхала мать.
Лена привыкла жить в атмосфере упрёков и стыда. Именно поэтому не распознала манипуляции Артёма: поначалу он был обходительным, осыпал её комплиментами. Лена, не привыкшая к вниманию, влюбилась в него без памяти.
Сначала было красивое предложение на Новый год, потом свадьба… и дальше всё пошло наперекосяк.
Любая его проблема превращалась в её вину. Простыл? Лена не позаботилась о шарфе. Намок под дождём? Она не положила зонт. Отравился в баре? Значит, Лена обязана была дать с собой еду или хотя бы проверить отзывы о заведении.
Она возражала редко и неуверенно, будто соглашаясь: забота о взрослом мужчине — её обязанность.
Однажды всё изменилось. В поликлинике, куда они примчались из-за зуба Артёма, перед кабинетом он недовольно процедил:
— Очередь! Ты что, не могла записать меня заранее?
— А сам не мог? — вмешалась женщина впереди. — Моему сыну двенадцать, он умеет онлайн запись оформить. А ты, взрослый мужик, ждёшь, что мамочка за тебя сделает?
Артём онемел, раскрыв рот. Даже забыл держаться за щёку. Лена же ошеломлённо смотрела на эту женщину — простую, без косметики, с обручальным кольцом и ребёнком. Почти такая же, как сама Лена.
— Я ему не мама, — робко возразила она.
— По паспорту не мама, а по поведению — точь-в-точь. Взрослый вроде, а как ребёнок: за всё чужих винит. Где ты только его нашла?
Эти слова прозвучали для Лены как ушат холодной воды. Вдруг она осознала: променяла одну унизительную фигуру из детства на другую. Свадьба прошла два года назад, а комплиментов больше не было. Лишь упрёки и претензии.
Вернувшись домой, Лена выставила к двери три чемодана и клетчатую сумку.
— Это что за спектакль? — удивился Артём.
— Это твои вещи. С ними — к выходу. Ищи себе жену, которая будет терпеть твои капризы. А с меня хватит.
— То есть, какая-то баба в очереди разрушила наш брак?
«Маму я слушала — и ничего хорошего не вышло. Можно и чужую женщину послушать», — подумала Лена.
Она лишь вслух сказала: семьи у них не было, значит — нечего разрушать.
Артём собрал сумки и вернулся к матери. По знакомым тут же пошёл слух: мол, Лена бросила «бедного мужа» ни за что. Но спустя пару лет именно Лена была счастлива с новым человеком, а Артём всё ещё искал женщину, готовую терпеть его вечные претензии.