Когда Ирка приехала в роддом Соню рожать, было холодно. Она мерзла, шаркая по полутемному коридору, покрывалась мурашками в туалете, где стекло с трещиной и пошатывается от ветра на улице. Бывалая акушерка ругалась:
— Хватит реветь! Забеременеют в тридцать лет, без мужа, черт знает, от кого, а потом верещат. Будешь кричать, я просто уйду! Ясно?
И Ирке было ясно. Она высокая, крупная, некрасивая. Её нельзя назвать женственной, потому что Ирка среди мужиков «своя»: и картошку покопает, и парты в школе перетаскает. Ирка – деревенская. Такая, которая справится с любой мужской работой вроде заготовки дров, очистки территории от снега. И барана заколоть поможет Ира! И не было такого, что бутылка воды не открывается, как у других девочек. Всё сама может.
Мама охала, но надеялась, что из Ирки выйдет толк.
Так и было. Она стала учится в институте, а дальше по накатанной: активистка, в каждом мероприятии первая, проводница в стройотряде. Время хорошее, но кроме брезентовой куртки с нашивками, ничего от того времени не осталось.
Мать все переживала, что замуж не возьмут. И столько мужиков было на курсе, но выбирали тоненьких, складных, голубоглазых, кучерявых… А Ирка и химию делала, и парик носила, а все равно была похожа на тракториста. Хорошо, что в то время инженерам жилье выдавали. Конечно, это была просто комната, но зато своя собственная.
И вот не замужняя Ирка живёт в 25 лет на своих квадратах, получает достойную зарплату и все у неё есть: кухня новая, дорогие шторы, сервиз. Хозяина в доме не было.
А кто ж возьмёт такую: на голову выше и с грудью больше, чем голова? Хоть и хозяйственная.
Приходили к Ирке какие-то мужички, но на этом все и заканчивалось. Вот и родила она в 30 лет Соню, как говорится, для себя.
А ведь к таким государство относилось благосклонно. Выдали другое жилье, лучше прежнего, ребёнка сразу в сад оформили. В то время как приличные замужние бабы с детьми по общагам ютились и очереди в сад ждали месяцами.
Соня потом и в школе питалась по льготам и в санатории моталась каждый год. А как же – мама одна растит.
Дочка её и музыкальную школу окончила, английский дополнительно изучала, а потом в Америку уехала по обмену. И все это девяностые, когда у людей зарплаты чуть ли не каждый месяц задерживались.
Так Ирка никогда не жаловалась на жизнь. В Турцию ездила, одеждой закупалась и торговала в любую погоду. Людям не на что покормить было детей, а Сонечка в новых брюках, куртки турецкие, дубленка. Кстати, Ира потом и магазин открыла с шубами.
В общем, пробивная Ира. Сонька замуж вышла, а мама помогла молодым квартиру в столице приобрести. А чем ещё бабе без мужика заниматься?
Сейчас Ирина ещё больше поправилась, больше на мужика стала похожа, курит по пачке в день. Уже внуки есть, да нянчить некогда: то в Турции отдыхает, то в Италии.
Теперь тоже к ней мужики ходят, уже за сорок. Оно и ясно: квартира, Италии всякие. А все равно замуж не берут. Хотя Ирка стала не хуже, чем остальные: все располнели, морщин набрались. И то радость хоть есть – мужа своего ужином покормить. А у Иры кот чёрный, его и лелеет, хотя ночами плачет. Что может быть хуже, чем одинокая баба? Только одинокая старуха.
Ира заходит в фейсбук, устало зевает. Ловко попадает толстыми пальцами по клавишам, уходит на несколько минут в виртуальность.
За рулём авто едет медленно, размеренно – спешить куда? Мимо мелькают огни, блестят деревья от вечернего мороза. Из магнитолы льётся классика в современной аранжировке, из окошка кафе передали ароматный бумажный пакет с едой и большой стакан кофе. Ира переключает с классики на английский, с английского на Агузарову. Едет, подпевает.
Паркуется перед домом, забирает сегодняшнюю газету и квитанции из почтового ящика. Дома у ног вьется Барсик. Звонит дочери.
Ужинает едой из фастфуда, выбрасывает упаковку. Курит на балконе.
Ложится, ставит ноутбук на живот. Столько проблем. Да кто ж их решит, кроме неё? Важнее всего не ныть. Если бы ныла Сонькин отец сейчас с ними бы жил, точно. Да только зачем нужен этот алкоголик? Да и кто-то другой?
Как же тогда в роддоме Ира замёрзла. Об этом и думала, когда полы с подогревом в доме устанавливала. И кот вон доволен. Да, Барсик?