Эй, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! – зычно прокричал женский голос.
У избушки приключился, как это сейчас модно говорить, когнитивный диссонанс. Она приподняла одну ногу и застыла в недоуменной позе.
— Поворачивайся давай, кому говорят! – повторил тот же голос.
— Это что же такое делается, а, бабушка? – жалобно пискнула избушка.
— А хрен его знает, — Баба Яга почесала затылок. – Ну давай, повернемся, посмотрим че там.
На поляне стояла дородная женщина. За плечами у нее висел тяжелый дорожный мешок, а к поясу был привязан меч-кладенец.
— Так вот ты какая, Бриенна Тарт, — задумчиво протянула Баба Яга, выглядывая из окна избушки.
— Какая, к черту, Бриенна Тарт, — пробасила женщина. – Царица я! Из тридесятого царства.
— В смысле? – поинтересовалась Баба Яга.
— В прямом! – отрезала царица и добавила. – Давай, старая, оказывай гостеприимство. Пои, корми, в баньке парь.
— Тебя что ли? – опешила Баба Яга.
— Тьфу! Да не меня. Сына моего.
Из-за могучей спины царицы показался тщедушный добрый молодец в кольчуге, которая то и дело сползала с узких плеч. Голову царевича украшал шлем.
— Хм, — хмыкнула Баба Яга. – Ну проходите, коли не шутите.
Спустя полчаса баня была растоплена, а еще через час, помытый и напаренный (парила и мыла его сама царица, Бабе Яге не доверила), накормленный и напоенный царевич, тонко всхлипывая, спал на полатях, заботливо укутанный цветастым одеялком.
— Чайку липового? — предложила Баба Яга.
— А! Водки давай!
Царица ловко опрокинула в себя чарку, крякнула и насадила на вилку малосольный огурчик.
— Куда путь держите? – по традиции поинтересовалась Баба Яга.
— В тридевятое царство, — махнула рукой царица. – Куда еще-то? Невестку, чтоб ей пусто было, выручать.
Баба Яга плеснула в чарку еще водки.
— У меня, старшие-то сыновья удачно женились, Олексея я за боярскую, значит, дочку сосватала. Уродлива, конечно, да с лица воду не пить. Да и Олексей у меня не Брэд Пит, не в кого ему.
Баба Яга бросила косой взгляд на узкие глазки-щелочки своей собеседницы, нос, унылой картошкой нависавший над тяжелым подбородком, и согласно кивнула.
— Зато приданое богатое, — продолжила царица. – И опять же, из приличной семьи. А среднему, Онатолею, значит, я купеческую дочку нашла. Квашня квашней и дура дурой, но Онатолею-то много и не надо. А вот с Ваней промашка вышла, он у меня, как бы это сказать… — царица поморщилась. – Дурачок он у меня, в общем. Врачи с детства ЗПР диагностировали.
Баба Яга снова понимающе закивала. Ей ли не знать, к ней эти, которые с ЗПР, чуть не каждый месяц шастают.
— Я ведь тогда к старшему поехала, навестить, проведать, — царица положила на тарелку маринованных грибочков. – Невестка хоть и самолично выбранная, а все равно, глаз да глаз нужен. Так вот, уехала я, значит, а Ваня-то мой эту жабу домой и притащил. Ох горюшко!
Женщины, не чокаясь, выпили.
— А теперь вот, бегай тут по разным царствам, ищи, раз по традиции положено. Ваня мой вызвался на поиски змеи этой подколодной отправиться. Он же дурачок, что с него взять-то? Да только кто ж его одного в такую даль отпустит. Вот и сопровождаю, — царица тяжело вздохнула и зачем-то еще раз повторила. – Дурачок он у меня.
***
На следующее утро царица с царевичем собирались в путь.
— Мама, — ныл царевич. – Можно я кольчугу не надену. Чешется…
— Я те не надену! Простудиться захотел? – замахнулась на него царица. – Надевай давай. И щит не забудь, а то вдруг дракон какой нападет, как в прошлый раз. Прикроешься им, пока я мечом махать буду… И шлем… на вот… — Царица напялила на голову сына шлем. — А то голову еще напечет.
Она бросила вперед себя разноцветный клубочек, и тот, весело подпрыгивая, покатился по извилистой лесной тропинке.
(С) Лина Галина
