Наталья стояла перед высоким зеркалом в просторной примерочной. На ней было роскошное белое платье: кружевные рукава, длинный воздушный шлейф и блеск мелких жемчужин, рассыпанных по корсету. Она повернулась то в одну, то в другую сторону, но ценник выбивал почву из-под ног — сто восемьдесят тысяч рублей.
— Наташ, да ты прямо принцесса! — восхищённо воскликнула подруга Виктория. — Честно, это платье создано именно для тебя!
— Оно и правда красивое, — признала Наталья, приглаживая ткань, — но уж больно дорогое.
— Ты что! — Виктория махнула рукой. — Свадьба ведь раз в жизни! На таком нельзя скупиться!
Наталья слегка улыбнулась, но в глубине души колебалась. Работала она администратором в небольшой фирме, зарплата была средней. Артём, её жених, трудился инженером на заводе, и больших денег у него тоже не водилось. Свадьбу они задумывали скромную, на пятьдесят человек.
— Мам, а ты как считаешь? — повернулась Наталья к матери, сидевшей в кресле в углу примерочной.
Галина Ивановна, строгая женщина пятидесяти лет с холодным выражением лица, смерила дочь испытующим взглядом.
— Слишком дорого, — произнесла она сухо.
— Но ведь смотрится потрясающе, — не выдержала Виктория.
— Смотрится — да, — кивнула мать. — Но это не по вашим возможностям. — Она поднялась и шагнула к дочери. — Наташ, у тебя деньги есть?
— Не полностью… Я думала оформить кредит, — призналась девушка.
— Кредит на платье? — Галина Ивановна отмахнулась. — Это безрассудство.
Виктория вспыхнула:
— Галина Ивановна, ну зачем вы так жёстко? Свадьба же праздник, эмоции!
— Праздник праздником, — отрезала та, — но превращать его в долговую яму неразумно.
Наталья тяжело вздохнула, осторожно сняла наряд и вернулась в повседневную одежду.
Она понимала: мать права. Влезать в кредиты ради одного дня действительно глупо.
Вечером дома они сидели за кухонным столом. Артём молча доедал суп, а Галина Ивановна снова вернулась к теме свадьбы.
— Наташа, зачем вам вообще эти размах и показуха? — строго произнесла она. — Регистрируйтесь в загсе, отметьте в простом кафе — и хватит.
— Мам, ну все девушки мечтают о красивом торжестве… — тихо возразила Наталья.
— Мечтать можно хоть о дворце, — перебила мать. — Но жить нужно по кошельку.
— Артём тоже хочет устроить нормальный праздник, пригласить друзей и коллег…
— Хочет — пусть оплачивает. У него деньги есть? — прищурилась Галина Ивановна.
— Чуть-чуть. Мы копим вместе, — призналась дочь.
— Сколько в сумме?
— Ну… примерно двести тысяч.
— На такие деньги приличную свадьбу не сделаешь, — рассудительно заметила мать. — Значит, либо урезайте расходы, либо занимайте.
Наталья замялась, потом робко спросила:
— Мам, а ты не могла бы поддержать нас хотя бы частично?
Галина Ивановна нахмурилась и строго посмотрела на дочь:
— У меня нет лишних средств, чтобы финансировать ваши развлечения.
— Но это не развлечения! Это же свадьба! — не выдержала Наталья.
— Свадьба — это загс и подписи в документах, — холодно отрезала мать. — Всё остальное — аттракцион для публики.
Наталья прикусила губу. Она надеялась, что мама поможет хотя бы немного, ведь у той была двухкомнатная квартира без долгов и стабильная работа. Но Галина Ивановна осталась непоколебимой.
Подготовка к торжеству превратилась для Натальи и Артёма в нескончаемую головную боль. Деньги требовались повсюду: ресторан, оформление зала, цветы, музыка, фотограф, обручальные кольца. Каждый вечер они сидели за столом, пересчитывали бюджет, перекладывали цифры с одного листка на другой, но итог был одинаковый — средств катастрофически не хватало.
— Может, попросим родителей? — предложил как-то Артём, откинувшись на спинку стула.
— Моих или твоих? — осторожно уточнила Наталья.
— Да хоть всех сразу. Обычно ведь именно родители помогают с такими вещами.
Артём заговорил со своими — те наскребли двадцать тысяч и отдали с извинениями, что большего позволить себе не могут. Наталья же решила ещё раз обратиться к матери.
— Мам, — начала она осторожно, — нам не хватает всего пятидесяти тысяч. Ты могла бы занять нам эти деньги?
Галина Ивановна подняла брови:
— Занять? А когда собираешься вернуть?
— Мы бы отдавали постепенно. По десять тысяч в месяц.
— То есть я должна пять месяцев сидеть без собственных средств? — переспросила она. — А если мне деньги понадобятся раньше?
— Мам, ну это же я, твоя дочь… — Наталья с надеждой посмотрела на неё.
— Именно поэтому я и не хочу толкать тебя в долговую яму, — отрезала мать.
— Но ведь это всего лишь помощь на свадьбу! — Наталья почти умоляла.
— Сколько повторять? — Галина Ивановна отмахнулась. — Устраивайте праздник по средствам.
Наталья тяжело поднялась из-за стола и ушла в комнату. Слёзы душили её. Подруги рассказывали, как их родители без колебаний тратили сотни тысяч на свадьбы, покупали шикарные платья и украшения. А её собственная мать даже в долг дать не соглашалась.
В конце концов им пришлось резать расходы. Вместо ресторана заказали скромное кафе. Вместо платья за сто восемьдесят тысяч Наталья выбрала наряд за тридцать. Вместо дорогого фотографа нашли студента из фотошколы.
— Зато без долгов, — пыталась она успокоить себя.
Но в душе всё равно оставалась обида.
Торжество состоялось, хоть и вышло куда скромнее, чем мечталось. Кафе было простым, платье — недорогим, фотограф — начинающим. Но гости всё равно улыбались, молодые выглядели счастливыми, и сама атмосфера была тёплой.
Наталья старалась радоваться, но внутри то и дело возникала горечь: всё время всплывала мысль, какой могла бы быть свадьба, если бы мать хоть немного помогла.
После свадьбы они с Артёмом сняли небольшую квартиру и начали семейную жизнь. Денег было немного, но на самое необходимое хватало. Наталья верила, что теперь отношения с матерью станут мягче, ведь все трудности позади.
Но Галина Ивановна оставалась непреклонной. Каждый её визит превращался в проверку расходов:
— Что это у тебя за крем? — строго спрашивала она, увидев баночку на полке.
— Мам, это всего триста рублей… — оправдывалась Наталья.
— «Всего» триста здесь, триста там — и вот уже нет зарплаты, — отрезала мать.
Или другой раз:
— Туфли купила? Сколько стоили?
— Немного дороже, но зато качественные, для работы нужны.
— Можно было найти дешевле.
— Дешёвые быстро ломаются.
— Зато их не жалко выбросить, — усмехалась мать.
Наталья всё чаще ловила себя на том, что прячет новые покупки, чтобы не слушать бесконечные нотации. Вместо тепла и поддержки каждый визит к матери превращался в урок строгой экономии.
Через год после свадьбы Наталья узнала, что ждёт ребёнка. Радость переполняла её, но вместе с этим появилось и беспокойство: как они справятся финансово? Декретные выплаты были небольшими, а содержать семью на одну зарплату Артёма было непросто.
— Мам, я беременна, — сообщила Наталья матери, улыбаясь сквозь волнение.
— Поздравляю, — сухо отозвалась Галина Ивановна. — Надеюсь, вы просчитали, во сколько это обойдётся?
— В каком смысле? — нахмурилась дочь.
— Ребёнок — это дорого. Коляска, кроватка, одежда, питание, памперсы. Вы хотя бы подсчитали расходы?
— Мам, ну нельзя всё время думать только о деньгах! — всплеснула руками Наталья.
— Можно. И даже нужно. Особенно если их не хватает, — отрезала мать.
— Ты могла бы помочь, например, коляску купить, — осторожно предложила дочь.
— А вы что, ничего не откладывали?
— У нас пока нет накоплений…
— Вот именно, — холодно произнесла Галина Ивановна. — Вы не умеете планировать бюджет.
В тот момент Наталья окончательно поняла: рассчитывать на поддержку матери не стоит.
Когда ребёнок появился на свет, Наталья была счастлива, несмотря на усталость и бессонные ночи. Артём взял подработку, чтобы прокормить семью. Денег хватало лишь на необходимое.
Мать изредка заходила в гости, приносила внуку мелкие подарки — недорогие книжки, простые игрушки. Но реальной помощи не оказывала.
— Мам, а другие бабушки помогают своим детям, сидят с внуками, — как-то осторожно сказала Наталья.
— Другие бабушки — это другие, — отмахнулась Галина Ивановна. — Я считаю, что родители должны сами содержать своих детей.
— Но ты могла бы хотя бы иногда посидеть с ним, я бы немного подработала…
— Я работаю. У меня нет времени сидеть с детьми.
— Хотя бы по выходным?
— По выходным я отдыхаю, — отрезала мать.
Наталья тяжело вздохнула. Она ясно поняла: надеяться можно только на себя и Артёма.
Когда малышу исполнился год, у Галины Ивановны вышла из строя стиральная машина. Она позвонила дочери среди недели, её голос звучал раздражённо:
— Наташа, у меня техника окончательно сломалась. Нужна новая машинка.
— Ну так купи, — спокойно ответила Наталья.
— Ты думаешь, это дёшево? Хорошая стоит тысяч тридцать. Может, вы с Артёмом поддержите?
Наталья нахмурилась:
— У нас нет таких денег. Мы и так еле сводим концы с концами.
— Как это нет? — возмутилась мать. — Артём же работает!
— Работает, но доход у нас ограниченный: ребёнок, квартира, продукты…
— Ну так займите у друзей или коллег, — наставительно произнесла Галина Ивановна.
— Мам, зачем нам влезать в чужие долги? Это твоя техника, твои заботы.
— Наташа, я же мать! Дети должны помогать родителям!
Слова пронзили Наталью. Она вспомнила, как сама просила о поддержке перед свадьбой, как нуждалась в помощи с малышом — и всегда получала отказ.
— Мам, а ты мне когда-нибудь помогала? — резко спросила она.
— Как это не помогала? Я тебя растила, кормила, одевала!
— Это была твоя обязанность. А когда я просила помощь со свадьбой?
— То другое дело! Свадьба — пустая затея.
— А стиральная машина — не затея?
— Это необходимость!
— Тогда сама и покупай. У тебя зарплата выше нашей, — холодно произнесла Наталья.
Мать резко оборвала разговор.
Через несколько дней телефон снова зазвонил.
— Наташа, — голос матери звучал упрямо, — я купила машинку в кредит. Теперь переплачиваю проценты.
— И что? — спокойно откликнулась дочь.
— Если бы вы помогли, не пришлось бы переплачивать.
— Мам, это не наша проблема.
— Как это не ваша?! — повысила голос Галина Ивановна. — Я же из-за вас лишние деньги отдаю!
— Из-за нас? Мы тебя просили кредит брать?
— Мне стыдно признавать, что я воспитала такую дочь! — выкрикнула мать. — Бессердечную и жадную!
— Жадную? — Наталья не выдержала. — А кто отказался дать мне пятьдесят тысяч на свадьбу?
— Я не хотела, чтобы ты влезала в долги!
— А кто не согласился помогать с внуком?
— Это не моя обязанность!
— Тогда и твоя стиральная машина — не наша обязанность!
— Наталья, как ты смеешь так разговаривать со своей матерью?!
— Так же, как ты разговаривала со мной, мам. Ты всю жизнь твердила: «Каждый должен сам о себе заботиться». Вот и заботься.
Раздался короткий сигнал — мать снова оборвала звонок.
Прошло ещё несколько месяцев. У Галины Ивановны сломался холодильник. Она снова набрала номер дочери, её голос звучал взвинченно:
— Наталья, у меня беда. Холодильник окончательно вышел из строя. Мне срочно нужен новый.
— Ну так покупай, — спокойно отозвалась дочь.
— У меня нет средств! Я только кредит за стиральную машину выплатила! — раздражённо выпалила мать. — Может, вы с Артёмом поможете?
— Мам, это твоя техника. Мы здесь ни при чём, — отрезала Наталья.
— Как это «ни при чём»? — возмутилась Галина Ивановна. — Я ведь мать!
— А я дочь. И когда мне нужна была поддержка, ты отказалась, — спокойно напомнила Наталья.
— То совсем другое! — выкрикнула мать.
— Нет, одно и то же. Если мы семья, то должны помогать друг другу. А если каждый сам за себя, то и сейчас — сама справляйся.
— Но я старше! — не унималась Галина Ивановна. — Дети обязаны содержать родителей!
— Обязаны те дети, — холодно произнесла Наталья, — которым родители тоже помогали. А ты меня ни разу не поддержала.
— Наталья, ну зачем ты такая злопамятная?
— Это не злопамятность, мам. Это справедливость.
Галина Ивановна зло оборвала звонок.
В итоге она заняла деньги у соседки и купила холодильник. Но обиду на дочь затаила ещё сильнее. При встречах с соседями она жаловалась:
— Вот так и живу. Дочь у меня бессердечная, бросила мать без помощи.
Соседи качали головами и переглядывались.
А Наталья, узнав об этих разговорах, только вздыхала. В глубине души она понимала: мать сама выбрала такие отношения.
Прошло два года. Наталья вышла из декрета, Артём поднялся на новой работе, и дела семьи постепенно наладились. Они начали откладывать деньги и в итоге купили собственную квартиру.
Новость быстро дошла до Галины Ивановны, и вскоре она сама позвонила:
— Наташа, я слышала, вы с Артёмом квартиру приобрели. Поздравляю.
— Спасибо, мам, — спокойно ответила дочь.
— Значит, теперь у вас появились средства?
— Да, мы старались, копили, — подтвердила Наталья.
— Тогда, может, поддержите меня? — голос матери зазвучал почти ласково. — Я хочу кухню обновить, старая уже совсем износилась.
Наталья сжала губы. Ситуация показалась ей до боли знакомой: мать вспоминала о ней только тогда, когда нужны были деньги.
— Мам, а ты помнишь, что говорила мне три года назад? — медленно произнесла дочь.
— Что именно? — насторожилась Галина Ивановна.
— Что каждый должен сам о себе заботиться.
— Ну… это было давно, — неуверенно проговорила мать.
— Не так уж и давно. Тогда ты отказалась помочь нам, когда мы были в трудной ситуации. А сейчас хочешь, чтобы мы помогли тебе.
— Наташа, но я же мать! — повысила голос Галина Ивановна.
— А я твоя дочь. И у тебя есть внук, которого ты почти не поддерживала.
— Как это «не поддерживала»? Я же подарки дарю!
— Книжку за двести рублей раз в полгода? — горько усмехнулась Наталья. — Это не помощь.
— И что же, я должна была вам всё оплачивать? — вспыхнула мать.
— Нет. Но настоящие бабушки хотя бы иногда сидят с внуками, помогают в трудные минуты. А ты всегда говорила: «У меня своя жизнь».
— Так и есть! У меня своя жизнь!
— Тогда пойми и нас, — твёрдо произнесла Наталья. — У нас тоже своя жизнь. И мы не обязаны финансировать твою кухню.
Галина Ивановна обиделась окончательно. После этого разговора она перестала приходить в гости и даже по праздникам не звонила.
Наталья переживала, но Артём всегда успокаивал её:
— Не винить себя. Она сама выбрала такие отношения.
Наталья кивала, но в душе оставалась тяжесть.
Прошло несколько месяцев после истории с кухней. Телефонный звонок застал Наталью вечером. В трубке звучал растерянный голос Галины Ивановны:
— Наташа, у меня проблемы… серьёзные.
— Что случилось? — насторожилась дочь.
— Меня сократили. В моём возрасте работу найти почти нереально. Денег осталось впритык.
Наталья замолчала. С одной стороны, ей было жаль мать: та действительно оказалась в трудном положении. С другой — воспоминания о прошлом отказывались стираться.
— И что ты хочешь? — наконец спросила она.
— Может, поддержишь немного? Я потом найду подработку и верну, — почти умоляюще произнесла Галина Ивановна.
Наталья глубоко вдохнула:
— Мам, а помнишь, что ты сказала мне, когда я была беременна и просила помочь?
— Не припоминаю…
— Ты сказала: «Нужно уметь планировать бюджет». Вот и я тебе сейчас повторяю то же самое.
— Наташа, но мне правда тяжело… — голос матери задрожал.
— А мне легко было? Когда я с младенцем на руках сидела без копейки?
— Это другое… — пробормотала Галина Ивановна.
— Нет, это ровно то же самое, — твёрдо ответила дочь. — Ты сама учила меня: каждый должен заботиться о себе. Спасибо за урок.
— Наташа, неужели ты оставишь родную мать без помощи? — всхлипнула она.
— А ты помогала своей дочери? — холодно произнесла Наталья.
В трубке послышались рыдания.
— Я не думала, что ты можешь быть такой жёсткой…
— Я не жёсткая, мам. Я такая же, как ты. Ты меня такой воспитала.
Наталья отключила звонок, тяжело вздохнув.
После разговора она долго сидела в тишине. В голове роились мысли: правильно ли поступила? Мать и правда оказалась в беде… Но воспоминания о её бесконечных отказах, упрёках и равнодушии были слишком свежи.
Артём, заметив её смятение, тихо сказал:
— Ты сделала правильно. Нельзя требовать того, чего сама никогда не давала.
— Но если у неё не будет совсем денег? — с тревогой спросила Наталья.
— Она справится. Ты же знаешь — твоя мать всегда умела выкручиваться.
— А если нет?
— Тогда есть социальные службы. Государство помогает пожилым.
Наталья молча кивнула. Она понимала: Артём прав.
Прошло полгода. Галина Ивановна всё же нашла работу — не самую престижную и с небольшим окладом, но хоть какой-то доход. Она жила скромно и продолжала жаловаться соседям на «неблагодарную дочь».
Иногда Наталья встречала этих соседей в магазине. Те смотрели на неё осуждающе:
— Как же можно не помогать родной матери?
— А как можно было не поддержать дочь, когда ей было хуже всего? — спокойно отвечала Наталья.
— Ну это другое…
— Нет, это именно то же самое, — отрезала она.
Постепенно люди перестали заводить с ней такие разговоры.
Прошло пять лет с того большого конфликта. У Натальи и Артёма появился второй ребёнок. Семья жила в своей квартире, дети росли здоровыми и счастливыми.
Галина Ивановна по-прежнему жила одна, работала и иногда случайно пересекалась с ними на улице. Тогда они лишь кивали друг другу, но близости уже не было.
— Не жалеешь? — иногда спрашивал Артём.
— Жалею только о том, что у нас с мамой так и не получилось тёплых отношений, — вздыхала Наталья. — Но о своём решении не жалею.
— Почему?
— Потому что я не хочу повторить её ошибки. Я хочу, чтобы наши дети знали: родители всегда поддержат их в трудную минуту.
— То есть ты будешь помогать нашим детям? — уточнял Артём.
— Конечно, — уверенно говорила Наталья. — В разумных пределах. Я помогу, когда действительно будет нужно, но не стану всё делать за них.
— А если в старости они не помогут тебе?
Наталья грустно улыбалась:
— Значит, я сама была плохой матерью. Но я постараюсь быть лучше, чем моя мама.
Смотря на своих детей, Наталья понимала: самое главное — найти баланс между заботой и самостоятельностью. Помогать тогда, когда без этого не обойтись, но не лишать детей ответственности.
История с Галиной Ивановной научила её главному: настоящая семья строится на взаимности. Нельзя всё время только требовать, ничего не отдавая. И нельзя ждать любви, если сам не проявляешь её.
Может быть, когда-нибудь они с матерью помирятся. Но это станет возможным лишь тогда, когда мать признает собственные ошибки. А пока Наталья жила своей жизнью и воспитывала детей так, как считала правильным.