Моя мать не разговаривает с моим отцом. Она не говорила с ним на протяжении пяти лет, и за это, мой отец действительно ей благодарен.
Я плакала в последний раз, когда она говорила с ним. Я видела это, но я не слышала слов. Его шепот, ее шепот…
Они оба сидели у окна в конце длинного зала. Отец, наклонившись над каталкой моей матери, прижался лбом к ее лбу. Позади них на дверях виднелось слово «Хирургия». Они сжимали руки друг друга, словно верили, что они держат друг друга за сердце. С тоской они смотрели друг другу в глаза, словно влюбленные, которых разлучают.
Они были вынужденны смериться с этим днем жизни или смерти. Они приняли решение вместе. Сделать или умереть. Эти двое жили на протяжении сорока лет вместе, разделяя мечты друг друга. Но сейчас у моей мама обнаружили болезнь, которая нарушала приток крови к ее мозгу. Это ухудшало ее жизнь, и ей давали не более трех лет. Но можно было продлить ее жизнь, если сделать операцию сейчас.
Я наблюдала за их процессом принятия решений, оба молились. Моя мать хочет жить, хочет попробовать.
Мы понимали, насколько храброй она была. Мы, три сестры, собрались вокруг ее больничной койки, чувствуя свою беспомощность, понимая что завтрашний день будет судьбоносным. Мы улыбнулись и потихоньку ушли, надеясь, что наши «Спокойной ночи» не были прощаниями.
Наш отец остался. Было больно оставлять его той ночью, слишком больно думать о нем одном. Но он напомнил нам, что он не будет один, по крайней мере, эту ночь, у него была его любовь. И наступило утро. Мы собрались и помолились. Мы поцеловались с матерью, обняли отца и поехали за ней, пока нам не сообщили, что дальше может пойти только один из нас.
Отец продолжал идти рядом с ней, как всегда. Два человека, которые стояли вместе, несмотря ни на что. Моя мать осиротела в раннем возрасте и переезжала с места на место. Мой отец был самым младшим из девяти детей из бедной семьи.
Они нашли свой дом друг в друге. Мы, их дети, были всегда любимы. Они дали нам все то, чего они не получали в детстве: безопасность, воспитание, любовь… Мы знали, что мы созданы из их любви, но их любовь была сущностью, отдельной от нас.
Я вижу поцелуй, прощание. Моя мать проехала через дверь, одна. Мой отец, стоит спиной ко мне, положив руку на эту дверь, молясь о любви и силе и надеясь на женщину с другой стороны. Он повернулся и медленно пошел ко мне. Надежда озарила его лицо, и я увидела глубину любви этого человека.
Это любовь великой самоотверженности. Любовь настолько великая, что он готов терпеть боль только, чтобы с его любимой было все в порядке.
И хотя мы окружили его нашей любовью, мой отец шел один, пока мы ждали, когда мама выйдет из комы, у нас были месяцы сомнений и реабилитации.
В конце концов, моя мать потеряла речь, но она выиграла свой бой, чтобы жить.
Она не говорила с моим отцом уже пять лет, и за это он искренне ей благодарен!