Ирина и Тарас жили вместе почти восемь лет. Их брак нельзя было назвать идеальным, но и серьёзных поводов для тревоги вроде не было. Работа, ипотека, бытовые хлопоты — всё, как у многих. После рождения дочери Ирина на время ушла с работы и с головой погрузилась в материнство, а Тарас старался быть кормильцем и опорой.
В последнее время что-то изменилось. Тарас всё чаще приходил домой уставшим и раздражённым, деньги как будто исчезали сами собой, и отложенные суммы на отпуск таяли, хотя поездку всё время откладывали. Ирина пыталась не докапываться, списывала всё на инфляцию, на продукты, на «ну, просто так вышло».
Но тревожные звоночки накапливались. Один раз Тарас перевёл «небольшую сумму» на карту кому-то, кого не захотел называть. Другой раз Ирина услышала, как он по телефону раздражённо шепчет: «Ну не сейчас, не при ней…»
Тогда она и решила, что пора навести порядок. Под предлогом проверки семейного бюджета Ирина попросила мужа показать движение по их общей карте. Тарас неохотно согласился, сел рядом, отводя глаза. И именно тогда она увидела это: регулярные переводы одной и той же получательнице.
Так начался их откровенный разговор.
– Тарас, а что это за переводы по тридцать тысяч каждый месяц? – Ирина поднесла телефон к экрану ноутбука, на котором отображалась выписка по банковской карте мужа.
Мужчина замер с чашкой чая в руке. В его взгляде на миг промелькнуло беспокойство, которое он тут же попытался скрыть неуклюжей улыбкой.
– Какие переводы? Покажи.
– Вот эти. Каждый месяц, уже полгода. На счет твоей мамы. – Ирина провела пальцем по экрану. – Двадцать пять, тридцать, двадцать восемь тысяч. Это уже больше ста восьмидесяти тысяч!
Тарас поставил чашку на стол – громче, чем собирался. Чай расплескался на скатерть.
– Маме тяжело. Пенсия маленькая, расходы растут…
– Тяжело? – Ирина почувствовала, как внутри всё сжимается. – А нам не тяжело? Мы ведь откладываем на ремонт, на отпуск…
– Ин, она же моя мама…
– И что? Это дает тебе право втайне перечислять ей треть зарплаты и врать мне, что мы на мели?
Тарас встал и начал мерить шагами кухню. Ирина наблюдала, как он сжимает и разжимает кулаки — признак, что ищет оправдание.
– Я не врал. Просто не рассказывал.
– Это одно и то же!
Она закрыла ноутбук с резким щелчком.
– Какие ещё у тебя секреты?
– Никаких. Мама попросила — я помогаю. Что в этом плохого?
– Мы семья, Тарас. Мы должны обсуждать такие вещи вместе.
В этот момент зазвонил его телефон. На экране высветилось: «Мама». Он смахнул звонок, но Ирина перехватила его руку.
– Ответь при мне.
Звонок повторился.
– Алло, мам.
– Тарасик, ты не забыл перевести? Сашке завтра на собеседование, ему нужна рубашка.
Ирина всё услышала. Голос Раисы Васильевны был громким.
– Мам, я сейчас не могу говорить.
– Почему не можешь? Мы уже собираемся в магазин!
– Хорошо, переведу в течение часа.
После звонка наступила тишина.
– Значит, на рубашку для Саши деньги есть, а на нашу жизнь — нет, – прошептала Ирина.
– Это же всего пара тысяч…
– Саше тридцать лет, Тарас! Когда он начнёт сам себя обеспечивать?
– Он ищет работу…
– Уже два года? Мы должны его содержать до пенсии?
Тарас промолчал, уставившись в пол.
– Я уезжаю к Вике, – бросила Ирина, надевая куртку. – А ты решай, с кем живёшь — со мной или со своей мамой.
Виктория встретила Ирину с объятиями и горячим шоколадом.
— Снова Раиса Васильевна? — спросила она с сочувствием.
— Не только она. Её сын стал таким же, — устало улыбнулась Ирина. — У них там симбиоз. Он ей — деньги, она ему — полное одобрение. Меня в этой цепочке уже давно нет.
— И что теперь?
— Думаю, я не хочу возвращаться. Я годами закрывала глаза. Сначала на то, что он советуется с мамой, а не со мной. Потом — что все наши общие деньги шли туда. А теперь оказывается, что и её сын, и её взрослый внук — моя финансовая ответственность. А я так не хочу.
Ирина осталась у подруги на несколько дней. За это время Тарас писал лишь односложно: «Ты где?», «Когда вернёшься?», «Мы всё обсудим». Ни извинений, ни объяснений.
Когда она вернулась домой за вещами, в коридоре сидела Раиса Васильевна.
— Ирочка, ты не права, — начала она без прелюдий. — Мой сын — хороший человек. Он делает, что должен. А тебе просто надо потерпеть. Женщины вообще должны быть гибче.
Ирина не ответила. Прошла мимо, собрала свои вещи, документы, пару книг, и вышла.
Через месяц Ирина подала на развод.
Тарас пришёл на заседание в расстёгнутом пальто, с уставшим лицом и мятой бумагой в руках.
— Может, не будем всё так рубить? — сказал он в коридоре. — Мама переживает, Саша без настроения…
— А ты? — спокойно спросила Ирина. — Ты-то хоть понял, что произошло?
— Я просто хотел, чтобы всем было хорошо.
— А получилось, что только не мне.
Он опустил глаза. Больше слов не потребовалось.
Спустя полгода Ирина сменила фамилию, нашла новую работу и сняла уютную квартиру с видом на парк. По выходным она гуляла с племянницей, пила кофе с Викторией и впервые за много лет не чувствовала вины за то, что живёт для себя.