Раиса Николаевна не знала, что этот день перевернёт всю её жизнь. Утро было обыденным: закипел чайник, на столе дымилась овсянка, а за окном пели дрозды, предвещая тёплый и ясный день. Она открыла окно, вдохнула свежий воздух и, как обычно, мысленно поблагодарила жизнь за спокойствие. Но за этим хрупким покоем уже пряталась буря.
Глава первая. Дом для всех
— Мы заберём к себе мою мать, а твою — в пансион для пожилых, — беззастенчиво бросил Влад.
В этот миг Марина и её мать, Раиса, с изумлением встретились взглядами. Казалось, в комнате внезапно похолодало.
Раиса Николаевна, женщина спокойного нрава и долгих лет одиночества, сидела на диване, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя зятя. Она подняла трубку с лёгким беспокойством.
— Добрый день, Раиса Андреевна! Подписали уже договор? Не волнуйтесь, всё будет оформлено по закону, — бодро проговорил Влад.
Раиса жила в двухкомнатной квартире четырнадцать лет. После смерти мужа одиночество стало её спутником. Дочь давно создала свою семью, а теперь звала мать переехать к ним в будущий дом.
— Пока читаю внимательно, Владислав, — ответила она, задумчиво поглаживая уголок договора.
— Да вы не мучайтесь! Там всё канцелярским языком. Я уже проверил. Мы строим семейное гнездо. Без ипотек. Вы продадите квартиру, вложитесь — и будем жить счастливо! — уверял зять.
Раиса промолчала. Мысль о том, чтобы снова быть среди близких, согревала и пугала одновременно.
На следующее утро они переехали. Ей досталась светлая комната с видом на сад. Она поливала цветы, пекла блины, иногда играла на пианино, которое взяла с собой.
Жизнь казалась тихой и ровной. Влад кивал ей при встрече. Марина часто заглядывала на чай.
Но в одну из суббот Раису разбудил шум. Она спустилась вниз и увидела женщину в дорогом костюме.
— Мамочка, это мама Влада — Тамара Евгеньевна, — неуверенно представила Марина.
Женщина смерила Раису взглядом, полным скрытого превосходства. Вслед за этим в дом внесли чемоданы.
— Мама будет жить с нами, — прошептала Марина.
Влад возник в дверях:
— Привет, мам! Пока вещи не распаковывай. Раиса Николаевна, поговорим. Маме нужно пространство, мы её квартиру сдаём. Вы переедете в комнату у кладовки, — сказал он, будто речь шла о перестановке мебели.
Раиса почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она пожила здесь чуть больше месяца, но уже не была здесь желанной.
В следующие дни Тамара распоряжалась кухней, переставляла мебель, выбрасывала «ненужное». Даже любимая чашка Раисы отправилась в мусор с фразой:
— Не стоит привязываться к мелочам. В вашем возрасте важно думать о душе, а не о фарфоре.
Однажды вечером Влад вошёл к Раисе без стука:
— Вам стоит подумать о пансионате. Сейчас там прекрасные условия. Медперсонал, питание, просторные комнаты.
— Пансионат? — только и смогла прошептать Раиса.
— Не делайте трагедию. Нас четверо. Дом тесен. Мама нервничает. Подумайте. У вас три дня.
Раиса сидела в саду. Мир вокруг дрожал, как мираж. К ней подошла Марина.
— Мамочка, я знаю. Он с самого начала это задумал. Деньги, комната, пансионат… — шептала она, плача.
— Ты правда ничего не чувствовала? — спросила Раиса.
Марина покачала головой.
— Я мечтала, что мы будем семьёй.
На следующее утро Марина сидела на кухне, с чашкой кофе, глаза красные. Раиса подошла. Они молчали. Потом Марина заговорила:
— Он не оправдывается. Говорит: «стратегия». Деньги твоей квартиры, план заселить маму, отправить тебя… Всё заранее.
Раиса кивнула:
— Я всё поняла, дочь.
В этот момент появился Влад.
— О чём разговоры? — спросил он.
Марина поднялась.
— Я всё рассказала маме. Я подала на развод и на раздел имущества. Дом продаётся. Мама получит свою часть.
Он начал уговаривать, потом угрожать. Бесполезно.
Позже дом продали. Деньги разделили. Раиса и Марина купили квартиру. Марина устроилась на работу, пошёл карьерный рост. Через год в её жизни появился мужчина, достойный и надёжный.
А Раиса снова пекла блины. В новом доме, где её ценили. Где никто не предлагал ей «подумать о пансионате».
Раиса проснулась в новой квартире, не сразу узнав потолок и узор штор. Сначала её охватило тревожное ощущение — как в те дни, когда жила у зятя. Но потом она вспомнила: теперь всё по-другому.
В комнате пахло свежей выпечкой. Марина готовила сырники. Через приоткрытую дверь доносились звуки утренней передачи. Всё было по-домашнему.
Они долго завтракали вдвоём. Марина рассказывала о собеседовании в юридической компании. Её голос стал твёрже, она не перебивала себя извинениями, как раньше. В глазах была уверенность.
— Мам, мне сказали, что шансы хорошие. Зарплата, конечно, не сразу большая, но перспективы есть. И коллектив — нормальный. Без хамства, — Марина улыбнулась.
Раиса кивнула:
— Ты у меня умница. Главное — чтобы с душой. Деньги приложатся.
После завтрака Раиса вышла на балкон. Снизу слышались детские голоса, кто-то выгуливал пса, соседи звонили в домофон. Жизнь была обычной — и потому такой желанной.
Вечером Марина принесла домой торт. Сказала, что в компании её приняли. Обняла мать так крепко, как не обнимала давно. Раиса сдерживала слёзы.
— Мы всё начнём сначала. Только по-честному. Без лжи и манипуляций, — сказала Марина.
Раиса села за пианино и сыграла вальс. Звук был немного дребезжащий, но искренний. В этой новой квартире музыка звучала по-другому. Она больше не была прощанием. Она стала началом.