Сын Лидии Антоновны развёлся 4 года назад.
Бракоразводный процесс был очень сложным. Невестка пенсионерки хотела из этого брака выйти без потерь:
— Я требую, чтобы ты оставил мне квартиру! — говорила своему пока ещё законному мужу женщина. — Ты что же, хочешь, чтобы твоя дочь лишилась привычной обстановки, друзей и хорошей школы?
Если мы уйдём на съём, имей в виду, что качество жизни Юли снизится в разы. Мне придётся львиную долю дохода отдавать за квартиру.
Поступи как мужчина, Борис, оставь всё, что имеешь при разводе своей дочери.
Борис сначала не соглашался. Но Лидия Антоновна сына всё же уговорила:
— Пусть живут, Борь, а ты ко мне перебирайся! У нас с отцом трёшка, тебе можем целых две комнаты отдать, а потом, когда Юлечке исполнится 18 лет, оформим на неё дарственную.
Если захочет, пусть так и продолжает жить с матерью, а если нет, то Анфиса съедет. Документы пока не оформляй и на жену ничего не переписывай.
Анфиса твоя — она как акула, она дочери ничего не оставит.
Борис родительницу послушался, о своём решении объявил. Но Анфиса осталась недовольна:
— А почему квартира должна достаться Юле? Во-первых, до совершеннолетия ждать ещё целых 7 лет, а во-вторых, я в эту двушку вложила все свои силы. Уют здесь кто наводил? Оформляй, Борис, квартиру на меня. Я требую!
— Будешь, Анфиса, требовать, сразу же вылетишь отсюда, как пробка. Двушка моя. Я её за полтора года до знакомства с тобой купил. Ты вообще к ней не имеешь никакого отношения.
Я по доброй воле тебя оставляю тут жить, и то, только из-за дочери. Ты же ведь Юлю мне не отдашь?
— Конечно, не отдам! И ещё чего не хватало! Ты разве из неё нормального человека воспитаешь?
Да нет, конечно! Где ты время возьмёшь на ребёнка? Ты же всё время на работе.
Скинешь дочь на свою мать? Ну уж нет! Нет, этого я не позволю!
***
Лидию Антоновну Анфиса люто ненавидела. Ей казалось, что свекровь постоянно лезет в их с Борисом жизнь.
Лидия Антоновна не лезла, она просто давала советы сыну, когда тот их просил — наверное, так поступает каждая мать.
Ещё Анфису очень злило нежелание свекрови по первому требованию бросаться к ней на помощь.
Когда Юля была маленькой, все ссоры супругов начинались с одной и той же фразы:
— А могла бы мать твоя, Боря, нам и деньгами немного помогать! — седлала любимого коня Анфиса. — Мамочка твоя прекрасно знает, что у нас маленький ребёнок, что ты сейчас один работаешь.
Но куда уж там, мы же только о себе думаем, по санаториям разъезжаем постоянно, здоровье она поправляет.
Боря, ты уж меня извини, но на твоей матери пахать можно, она ничем не болеет.
Вот сколько на путёвки Лидия Антоновна потратила? Тысяч 40? А нам ой бы как эти деньги пригодились!
«Вредная» свекровь не только денег на внучку не давала, но и отказывалась забирать её к себе каждые выходные.
Анфиса, твердила в том, что она, как мать, заслуживает отдыха, каждую пятницу пыталась сбагрить годовалую дочку свекрови:
— Да что ты, Анфис? — объясняла невестке Лидия Антоновна. — Юлечка же ещё маленькая, я ведь её не покормить толком, не спать уложить не смогу.
Вот как подрастёт, станет чуть самостоятельнее, так, пожалуйста, я не против. Хотя бы с 3 лет, Анфиса.
— А ещё 2 года мне как жить прикажете? — скандалила невестка. — Я 12 месяцев почти не сплю! Неужели у вас ни капли сострадания нет, Лидия Антоновна?
Ничего страшного, научитесь, я вам всё объясню, всё покажу. Борю же вы как-то вырастили? Вот и вспомните, заодно, былое!
В общем, Анфиса считала, что её брак развалился, по большому счёту, по вине свекрови.
Борис, конечно, тоже в случившемся виноват — в этой ситуации только она, Анфиса, была пострадавшей стороной.
У Бориса после развода дела неожиданно пошли в гору. Он уговорил родителей продать дачу, деньги вложил в бизнес, и дело раскрутилось.
Уже через год после развода он стал платить дочери хорошие алименты. Поначалу по 25 тысяч, потом по 40, а потом и по 50 каждый месяц.
Анфиса расправила крылья. С такими алиментами да с её зарплатой дополнительно можно было бы в их маленьком городке жить безбедно.
Через 2 года после развода женщина устроила свою личную жизнь — вышла замуж за мужчину младше себя на целых 8 лет.
Андрей, второй супруг Анфисы, не работал — ему не нравилось рано утром вставать, куда-то ехать, выполнять чьи-то нудные распоряжения.
Он на Анфисе-то и женился только потому, что узнал про размер алиментов и её зарплаты.
Анфису всё устраивало, она была готова на всё, чтобы только удержать рядом с собой молодого мужа.
Вот всем этим тринадцатилетней Юльке отчим и не нравился. Девочка уже всё понимала, поэтому часто жаловалась отцу:
— Папа, он ничего вообще дома не делает! Я со школы прихожу, а он только просыпается, ест, а грязную посуду в раковину скидывает и идёт играть за мой компьютер.
— А маме ты об этом говорила? — осторожно интересовался Борис. — Она знает?
— Говорила. — отвечала Юля. — А что толку? Мама ему в рот смотрит, ещё и меня заставляет уважительно к нему относиться.
Пап, я не хочу жить там, забери меня к себе, пожалуйста!
Борис много раз пытался решить проблему мирно. Анфиса на защиту Андрея кидалась пантерой:
— Да не работает он временно! И что? Я вообще не пойму. Боря, какое тебе дело до моей личной жизни? Я в твою вроде бы не лезу.
Юльку Андрюша не обижает, а то, что ей он не нравится, так это её проблемы. Я теперь что, должна похоронить себя как женщина и жить только ради дочери?
Мне всего 38, у меня полжизни ещё впереди. Отстань, Боря, не занимайся ерундой и не лезь ко мне!
Через год после свадьбы Анфиса забеременела и родила сына. Вся любовь теперь доставалась малышу, на Юльку мать вообще перестала обращать внимание.
Старший дочери вменялось присматривать за младшим. Анфиса повторения первого декрета не хотела, поэтому обязательно каждый день выделяла себе по 3-4 часа на отдых: гуляла с подругами, спала или просто запиралась в своей комнате и читала книгу.
Юля в это время должна была покормить ребёнка, переодеть и уложить его спать, если это требуется.
Девчонка к такой ответственности была не готова. Юля первое время маленького братика даже на руки брать боялась. Матери об этом говорила неоднократно. Только Анфисе на слова дочери было наплевать:
— Надеешься спрыгнуть со своих обязанностей? Не выйдет! Не придуривайся, Юля, занимайся ребёнком! Не дай Бог, с ним что-нибудь случится — я не знаю, что потом с тобой сделаю!
Наверное, так бы и дальше продолжалось, если бы Юля как-то раз не пожаловалась бабушке. Лидия Антоновна в единственной внучке души не чаяла, поэтому тут же забила тревогу:
— Послушай, Боря, это же ненормально! Анфиса что, в дочке бесплатные рабочие руки нашла? Ты вообще слышал, что твоя дочь мне рассказывала?
— Слышал, мам! Что ты думаешь, я с Анфисой по этому поводу не беседовал? Да столько раз разговаривал, а что толку? Она всё время меня затыкает и просит её не трогать.
Меня многое не устраивает в её поведении, я уверен, что на алименты, которые я плачу Юле, живёт вся семья. Анфиса-то теперь не работает, и муженёк её новый детские деньги проедает.
— Но надо ведь что-то для решения этой ситуации делать! — возмутилась Лидия Антоновна. — В суд иди, Боря, добивайся, чтобы Юлечку отдали официально тебе, а потом Анфису из квартиры выселяй.
Ей и так пошли навстречу, позволили мужчину постороннего в квартиру привезти. Я как рассчитывала? Думала, Анфиске после свадьбы жить полегче будет, а она по сути тебе на шею своего альфонса посадила.
Борис ещё раз попытался мирно урегулировать конфликт с бывшей супругой. Он позвонил Анфисе и предложил:
— Давай я дочку заберу. Юля на тебя жалуется — жить, говорит, не с тобой, ни с отчимом не хочет. Не хотелось бы, Анфиса, доводить дело до суда.
Анфиса испугалась. Если Юля уйдёт жить к отцу, то она лишится большей части дохода. На одни пособия по уходу за ребёнком семье из трёх человек попросту не выжить.
— Боря, ну что ты начинаешь? — заюлила Анфиса. — Всё у нас хорошо! Сейчас я с Юлечкой переговорю, больше она вам жаловаться не будет!
— Знаю я твои разговоры! Не вздумай на дочь руку поднять — посажу и на ребёнка твоего маленького не посмотрю. Я предлагаю по-хорошему решить этот вопрос.
— Да иди ты знаешь куда! — разозлилась Анфиса. — Юлька будет жить со мной, мне её помощь необходима. Можешь отправляться в суд, всё равно правда останется за мной.
Ознакомься с практикой — детей в 99 процентах случаев оставляют именно с матерью. Меня не за что упрекнуть, я о своих детях забочусь.
Борис нажал на все рычаги, какие только мог. Когда состоялся суд, Юля уже исполнилось 15. У девочки спросили, с кем она хочет остаться. Судье Юля честно призналась:
— С отчимом и с матерью никакой жизни нет. Она даже обеды мне в школе оплачивать отказывается. Всё время говорит, что денег нет, хотя братишке и новую одежду, и игрушки покупают.
Её второй муж не работает, сидит на шее матери, пиво хлебает каждый вечер перед телевизором, да матом орёт, когда футбол смотрит.
Вместо того чтобы делать уроки, я, приходя со школы, постоянно смотрю за младшим братишкой. В общем, хочу идти к папе жить!
Суд неожиданно встал на сторону Бориса, что не могло не разозлить Анфису. Мужчина на достигнутом не остановился. Когда он приехал за дочерью и за её вещами, то бывшей жене объявил:
— Давай, собирайся, я даю тебе неделю на сборы. Квартиру освобождай. Раз Юля теперь живёт у меня, то и тебе здесь больше не место.
Анфиса разоралась:
— Никуда я отсюда не уйду! По праву жильё мне принадлежит! Я столько лет тебя и твою ненормальную мать терпела. Что хочешь делай, не выгонишь!
— Ещё как выгоню! — пригрозил Борис. — Не хочешь по-хорошему съехать, буду выселять силой, с полицией и судебными приставами. Вот потеха-то соседям будет — такой концерт бесплатно посмотрят!
Анфиса вместе с молодым мужем и младшим сыном съехала через 3 дня. Деньги на съёмную квартиру неожиданно у них нашлись.
Юля продолжает жить с отцом, а пока Борис работает, за девочкой присматривает бабушка.
Автор: Екатерина Коваленко