Моя подруга рассказала мне эту щекотливую историю, когда ее дочь, наконец, призналась ей и ее мужу, что она беременна. Были обвинения и упреки на тему «Как ты могла так поступить с нами?» Мое сердце болело за всех: за родителей, которые чувствовали себя обманутыми, и за дочь, которая не знала, что ей делать теперь. Могу ли я хоть как-то помочь им преодолеть этот разрыв?
Я была так расстроена из-за этой ситуации, что сделала то, что часто делала, когда не могла думать рационально: я позвонила маме. Она напомнила мне о том, что я часто слышала от нее, на протяжении всей моей жизни. Я сразу же написала записку своей подруге, поделившись советом мамы: «Когда у ребенка проблемы, закрой рот и раскрой свои объятия».
Я пыталась следовать этому совету, пока мои собственные дети росли. С пятью детьми, конечно, я не всегда добивалась успеха. У меня большой рот и мало терпения.
Я помню, когда Ким, мой старший сын, когда ему было четыре, разбил светильник в спальне. Как только я увидела, что он разбился, я сразу начала причитать о том, какой этот светильник был антикварный, что он был в нашей семье на протяжении трех поколений, что он должен быть более осторожным и как только я это все сказала, я увидела страх на его лице. Глаза у него были широко раскрыты, а губы дрожали. Он отступил от меня. Я вспомнила слова мамы. Я остановилась по середине фразы и протянула руки.
Ким влетел в мои объятия и сказал: «Извини … Извини», между рыданиями. Мы долго сидели на его кровати, обнимались и качались. Я чувствовала себя ужасно из-за того, что напугала его и позволила думать даже на наносекунду, что эта лампа была для меня более ценной, чем он. «Мне тоже жаль, Ким», — сказала я, когда он успокоился, чтобы услышать меня. «Люди важнее ламп, я рада, что ты не порезался».
К счастью, он простил меня. У него не осталось шрамов на всю жизнь от этого инцидента с лампой. Но он научил меня, что лучше держать язык за зубами, чем пытаться отречься от слов, произнесенных в гневе, страхе или разочаровании.
Когда мои дети были подростками — все пять одновременно — они дали мне гораздо больше возможностей практиковать мудрость мамы: проблемы с друзьями, выпускной бал, билеты на проезд, научные эксперименты, в результате которых, что-то взрывалось… Я признаюсь, что совет моей матери был не первым, что приходило мне в голову, когда звонил учитель или директор школы. После того как я забирала «преступника» из школы разговор в машине был иногда громким и односторонним.
Однако в тех случаях, когда я вспоминала технику мамы, мне не приходилось сталкиваться с язвительным сарказмом или извиняться за ложные предположения или отменять нереалистичные наказания. Удивительно, насколько больше эта история, и мотивация, которую вы получаете, когда обнимаете ребенка, даже если этот ребенок уже взрослый. Когда я держала свой язык за зубами, я слышала рассказы об их страхах, гневе, вине и раскаянии. Они не защищались, потому что я не обвиняла их. Они могли признать, что они были неправы, зная, что их все равно любят. Мы могли работать над тем, «что, по-вашему, мы должны сделать сейчас», вместо того, чтобы застревать в «как мы до такого докатились ».
Мои дети сейчас выросли, причем большинство из них имеют собственные счастливые семьи. Один пришел ко мне несколько месяцев назад и сказал: «Мама, я сделал глупость …»
После объятия мы сидели за кухонным столом. Я слушала и кивала почти час, в то время как это чудо рассказывало мне свою проблему. Когда мы встали, я обняла своего «медведя», который чуть не сдавил мои легкие.
«Спасибо, мам, я знал, что ты поможешь мне решить это».
Удивительно, как я умничаю, когда закрываю рот и открываю объятия.