— Ох, Дарина, как же мне тяжело одной, — сетовала Лариса Петровна, разливая чай невестке. — Сердце шалит, давление скачет. Вчера так прихватило, думала — всё, конец будет.
Дарина молча кивнула, стараясь скрыть раздражение. Уже третий час свекровь рассказывала о своих болезнях.
— А ты бы, Юр, почаще бывал у мамы, — Лариса Петровна перевела взгляд на сына. — Вот станет плохо, кто мне поможет?
Юра вздохнул и провёл рукой по лицу.
— Мам, я же приезжал позавчера. Помнишь? Полку в ванной закрепил.
— Что полка… Мне человеческое тепло нужно, — свекровь всхлипнула и вытерла глаза платком. — Мне так одиноко!
Дарина прикусила губу. Отметила, как напрягся Юр.
— Может, вам сожительницу найти? — предложила она. — Вы ведь говорили, что у вас соседка одинокая…
Лариса Петровна резко перестала жаловаться и всплеснула руками.
— Ещё чего! С чужими людьми под одной крышей? Ни за что!
Дарина едва не поперхнулась чаем. Открытая противоречивость свекрови её удивила.
— Хочешь, мы заедем к тебе в выходные? — спросил Юр. — Поможем прибраться, продукты привезём.
— И всего-то на пару часов, — Лариса Петровна скривилась. — Сын, ты меня совсем не любишь.
Юр сжал челюсти. Дарина заметила, как побелели костяшки его пальцев.
— Может, вы к нам переедете? — неожиданно предложила Дарина. — У нас свободная третья комната.
Юр резко обернулся к жене. В его глазах мелькнул испуг.
— Нет-нет-нет, — замотала головой Лариса Петровна, хотя глаза её засветились. — Я же буду вам только мешать.
— Да, не стоит, — слишком быстро поддержал Юра.
Дарина внимательно посмотрела на мужа.
По дороге домой Юра хранил молчание. Дарина даже обеспокоилась.
— Ты чего такой? — спросила она, когда они сели в машину.
— Зачем ты это сказала? — Юра завёл двигатель.
— Я хотела помочь. Твоя мама выглядит несчастной.
Юра ничего не ответил и включил радио.
Через неделю Лариса Петровна позвонила в слезах.
— Мне так плохо, Дариночка! Совсем одна. Приезжайте с Юрой!
Дарина вздохнула, глядя на экран телефона.
— Хорошо, Лариса Петровна. Будем вечером.
Она позвонила мужу. Тот не обрадовался, но согласился.
В квартире свекрови пахло пирогами. Лариса Петровна оживлённо рассказывала о своих кулинарных успехах. Следов недавних страданий не было.
— А вот и Алина! — воскликнула Лариса Петровна, услышав звонок.
В квартиру вошла миниатюрная блондинка — сестра Юры.
— Мамулечка! — Алина обняла мать. — Ой, и вы здесь!
Её голос стал мягче при виде брата. Дарине досталось сухое «привет».
За ужином свекровь не сводила глаз с дочери.
— Алинушка, съешь ещё котлетку. Я специально для тебя старалась.
— Мам, я же на диете!
— Какая диета? Тебе замуж выходить, рожать! Ешь-ешь!
Дарина с интересом наблюдала за этой сценой. Свекровь, недавно хрупкая и слабая, выглядела бодрой и весёлой.
— А как здоровье? — спросила Дарина.
Лариса Петровна отмахнулась:
— Всё в порядке. Чего ему сделается?
Дарина удивлённо подняла брови. Истории свекрови не совпадали.
После ужина Дарина пошла в ванную. Проходя по коридору, она уловила шёпот. Замерла, прислушалась.
— Скоро, доченька, скоро, — говорила Лариса Петровна. — Я уже почти уговорила Юру. Он переедет ко мне, а ты займёшь их квартиру.
— А Дарина? — спросила Алина.
— Дарину как-нибудь уберём. Со временем и квартиру на тебя оформим. Я знаю, как повлиять на Юру.
Дарина застыла, сжав кулаки. Не подала виду. Сделала вдох и прошла в ванную. Сердце гулко билось. Омыв руки холодной водой, плеснула на лицо.
— Вот как, — прошептала она отражению.
План родился мгновенно. Она пригладила волосы, улыбнулась и вернулась в комнату. Лариса Петровна и Алина сидели, будто ничего не произошло.
— Дариночка, не хочешь ещё чаю? — спросила свекровь с мягкой улыбкой.
— С удовольствием, — Дарина ответила искренне.
На следующее утро Лариса Петровна позвонила.
— Юрочка, мне плохо. Сердце колет, в глазах темнеет.
Юра нахмурился:
— Может, скорую?
— Нет-нет, просто приезжайте. Побудьте со мной.
Дарина, слышавшая разговор, положила руку мужу на плечо.
— Поехали. А маникюр в двенадцать вы отмените?
Юра моргнул:
— Какой маникюр?
— Вчера говорила, что в полдень записана.
Юра посмотрел на часы:
— Сейчас девять.
Они приехали. Лариса Петровна открыла дверь, изображая слабость. Но Дарина отметила укладку и макияж.
— Ох, как хорошо, что вы приехали, — прошептала свекровь.
— А маникюр? Отмените?
— Какой маникюр?
— Вчера же рассказывали. Лучше позвоните мастеру.
Свекровь подчинилась. Юр растерянно смотрел то на мать, то на жену.
Через пару дней — то же самое. Жалобы — и «воспоминания» Дарины.
— Вы же в театр собирались? Жаль билетов. Давайте я схожу!
Свекровь злилась, но продолжала играть.
В воскресенье Лариса Петровна снова приехала:
— Дети, я решила. Мне тяжело одной. Юр, переезжайте ко мне с Дариной.
Юр поперхнулся. Дарина положила руку на его колено.
— Отличная идея! — воскликнула она. — Мы вам поможем!
Свекровь насторожилась:
— Правда?
— Конечно! А я сдам свою квартиру — накопим на дачу для моей мамы.
— Причём тут дача?
— Сдам трёшку — хорошая сумма. Вы же не будете брать деньги с нас?
— Просто… не стоит сдавать. Лучше пусть Алина поживёт в вашей квартире.
— Алина? Зачем?
— Девочке нужно своё жильё. А вы — со мной.
— Бесплатно? А как же моя дача?
— Ну, заплатит немного…
— Сколько? Рыночная цена — пятьдесят.
— Какие пятьдесят?! Двадцать максимум!
— Почему так хорошо знаете цены? — Дарина прищурилась.
— Просто интересовалась…
— Почему двадцать? Я же делала ремонт на полмиллиона.
— Вот! Значит, удобно. Леночке нужно. Заплатит тридцать.
— А если я хочу пятьдесят?
— Это же сестра Юры! Она не чужая!
— Тогда пусть будет чужой. За пятьдесят.
— Это несправедливо! Юр, скажи ей!
— Пусть Лена сама решит.
— Нет, — жёстко сказала Дарина. — Цена фиксированная.
Свекровь тяжело дышала, злилась.
— Тогда забудь про переезд. Мы что-нибудь придумаем.
— «Мы» — это вы с Алиной?
— Причём тут Алина? Мы с Юрой…
— Хватит врать! Я всё слышала. В коридоре!
Юр напрягся:
— Какой разговор?
— Где мать обещала Алине нашу квартиру. Хотела избавиться от меня.
— Что за бред! Юр, не верь ей!
— У меня запись есть, — Дарина соврала.
— Запись?!
— Да. Я записала всё.
Свекровь побледнела и села в кресло.
— Это просто разговор был…
Юр сжал кулаки:
— Вон из моего дома. Немедленно.
— Сынок…
— Вон! И Алине передай — не мечтать о чужом!
Лариса Петровна, всхлипывая, собрала вещи. На пороге обернулась:
— Пожалеешь, что выбрал её, а не мать.
Дверь захлопнулась. Юра сел на диван, закрыл лицо руками.
— Прости, — прошептал он. — Я не знал…
Дарина обняла его:
— Не извиняйся. Ты не отвечаешь за других.
Юр посмотрел с благодарностью:
— Какая же ты у меня умная. Хладнокровно разобралась.
— Я защищала нас. Никто не разрушит то, что мы строим.
Он прижал её к себе:
— Спасибо. Теперь у нас всё будет хорошо.
Дарина знала: она справилась. И впервые за долгое время уснула спокойно.