Семья Синицыных давно подумывала о новой машине. Их старая, хоть и заводилась с полпинка, выглядела уже довольно уставшей, и стыдно было её выгонять на улицу. Разве что на огород да по грибы съездить.
На семейном собрании старшие Синицыны решили взять кредит, но их сын Артём оказался прозорливее:
— Зачем вам эта дача? Каждый раз туда как на каторгу едете, — сказал он вслух то, что давно вертелось у родителей на языке. — Пап, ты ж мечтаешь в выходной расслабиться, пивка попить, а вместо этого за руль садишься. Мама потом два дня ноет, что спина не разгибается. А кабачки свои ты потом всем раздаёшь, кто не спрятался.
Он рассмеялся:
— Продайте дачу, купите новую машину. Ещё и на тур по Золотому кольцу останется. Ну или, если не хотите ехать, мне деньжат подкиньте — на первый взнос по ипотеке, всё же не до пенсии мне с вами жить.
— А может, и старую машину продадим? — осторожно спросила мать, Вера Анатольевна.
— Мам, ты что, с цепи сорвалась? — засмеялся Артём. — Чем старая мешает? Пусть стоит в гараже. Вам же в лес на чём-то ездить надо. И мне, может, пригодится — учиться водить, если решусь на права.
Так и сделали. Продали дачу, купили авто. Радость длилась до тех пор, пока Николай Павлович, ещё не освоившись с габаритами, не вылез из машины и не угодил ногой в щель между кузовом и бордюром. Хрустнуло что-то — и глава семьи с воем рухнул на асфальт.
Перелом.
— Вот тебе и покатались, — горько констатировал Николай.
Вера Анатольевна принялась утешать мужа и жаловаться на судьбу всем родственникам. Поэтому она и удивилась, когда к ним пожаловала кузина мужа — Валентина. Та, кстати, недавно хвасталась по телефону, что получила квартиру в наследство от каких-то дальних предков.
— Привет, родные! — радостно ввалилась Валя с тортом и чуть не сбила Николая с костылями. — Вот, решила заглянуть, чайку попьём?
Вера пригласила её на кухню. Болтать было не о чем — всё уже по телефону пережёвано.
— Я тут подумала, — протянула Валентина, — зачем вам две машины?
Николай закашлялся, поперхнувшись.
— Ты, Коль, с гипсом-то вряд ли скоро за руль вернёшься, — она легонько толкнула костыль.
— Ну, это… Одна машина — на дачу, другая — в город, — забормотал он. — Да и гипс снимут скоро.
— Хватит прикидываться, — фыркнула гостья. — Вы же дачу продали. А значит, машина одна — лишняя.
— Ну и? — осторожно поинтересовался Николай.
— А мой Димочка наконец-то сдал на права! — с торжеством объявила Валентина, будто сын совершил подвиг.
Про этого самого Диму ходили легенды: восемь раз заваливал вождение. Но вот, чудо — сдал.
— Так что мы решили — пусть пока потренируется на вашей старой машине.
— Это как? — Вера подняла бровь.
— Ну как-как, по-семейному! — Валя посмотрела на неё, будто на полную дурочку.
— То есть вы хотите, чтобы мы просто так отдали вам машину? — переспросила хозяйка.
— Ну вы даёте! Вам что, жалко эту развалюху? Мы же свои, близкие люди!
У Синицыных дар речи пропал. К счастью, в кухню зашёл Артём.
— О, тётя Валя, привет! Что за повод? Как Димон?
— Привет, Артёмчик. Да вот, просим машинку для Димы. Сдал-таки! А твои родители упираются.
Артём театрально покачал головой:
— Мама, папа, ну как вам не стыдно? Родственники же! Вот, тётя Валя, у вас две квартиры. Зачем?
— Эээ… Ну как — чтобы были, — запнулась она.
— А у меня — ни одной. Могли бы одну отдать. По-семейному. Родня ведь. Что, жалко?
— Ты, Артём, нахал! — округлила глаза Валентина. — Квартира — это инвестиция, защита.
— А машина, значит, не защита? Раз стоит — недвижимость. Продайте квартиру, купите Димке авто. Пусть тренируется.
Он подмигнул родителям, смахнул пальцем крем с торта и исчез.
— Зажрались вы тут! — вскочила Валя. — Несла торт, верила в родственные чувства! А вы! Жадные, бессердечные! Забудьте, что мы вам родня!
— Ох, будем рыдать ночами, — с наигранной печалью вздохнула Вера, закрывая за ней дверь.
Вскоре Валентина обзвонила всю родню, жалуясь на «жлобов» Синицыных. Но эффект был обратным: все начали «предлагать» ей свои ненужные вещи — от старых утюгов до пудовых гирь. Шурин, к примеру, предложил свою вторую гирю: «Всё равно без дела валяется».
В конце концов, машину Димке взяли в прокат. И выяснилось, что водитель он никакой: мятое крыло, слетевший бампер, разбитая фара и берёза в обнимку с кузовом всё объяснили без слов.
А Синицыны остались при своих «недвижимостях», продолжая изумляться человеческой наглости и глупости.