— Лизонька, ну как так можно? Тимур тебя обожал, планы строил, вы уже почти вместе жили.
А ты бац — и из-за какой-то шуточки рушишь всё, даже попытки объясниться ему не даёшь.
— Вера Семёновна, я ему шанс дала. Вы ведь слышали, что он тогда произнёс, правда? Он же при вас говорил…
Гудок. Второй. Третий.
«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — равнодушно сказала женская запись, после чего Лиза снова нажала сброс, постаралась унять дрожь в пальцах и набрала другой номер.
Беспокоить пожилую женщину — явно не лучший шаг, но когда парень, который никогда не пропадал по барам и вечеринкам, отсутствует дома к трём часам ночи — это точно знак, что что-то случилось.
А если случилось, разбираться будут только родственники. Лиза к ним пока не относилась.
Они с Тимуром всего месяц как съехались, никаких документов, никаких прав. Где она будет искать его? Что ей скажут?
Правильно: «Вы ему не жена — ничем помочь не можем».
А вот если мать начнёт землю копытом рыть — другое дело.
— Алло? — трубку подняли сразу.
Прежде чем Лиза смогла что-то сказать, она услышала голос Тимура. Он что-то переспрашивал у матери. Женщина отвлеклась, ответила сыну и только потом снова сосредоточилась на звонке.
— Кто это?
— Вера Семёновна? Это Лиза… девушка Тимура. Он у вас?
Можно его к телефону? Уже ночь на дворе, а его нет дома, я думала, вдруг что-то случилось…
— Тимур, это тебя, — донёсся шум, и через секунду раздалось спокойное: — Я слушаю. Кто?
— Это я. Тим, что происходит? Ты бы хоть предупредил, что у мамы ночуешь, или хотя бы телефон не выключал. Я места себе не нахожу, уже боялась, что что-то серьёзное…
— Да ничего со мной. Просто дост…ла ты меня. Я ухожу. Уезжаю в другой город, больше не звони.
Вещи забрал, с квартирой разбирайся сама.
Трубку бросили.
Лиза сидела на кровати с открытым ртом, всё ещё держа телефон у уха и пытаясь осознать происходящее.
Её бросили.
По чужому телефону.
Без намёка на разговор.
Она не в первый раз переживала расставание и не особо страдала. Всё-таки жили вместе всего месяц. Лиза подсознательно была готова к тому, что один из них однажды скажет:
«Понимаешь, мы друг другу не подходим, удачи».
Она бы и сама могла. Мало ли, поживёшь вместе — и выяснится, что человек носки под диван запихивает или к алкоголю периодически привязывается.
Или вообще что-нибудь странное делает.
Но всегда раньше это обсуждалось. Разговор. Точка.
А тут… телефон, чужая трубка, без предупреждений.
Такое Лиза переживала впервые.
Три недели она переваривала всё это с лучшей подругой Юлькой, которая честно пыталась строить теории.
— Может, он боялся, что ты скандал закатишь или бросишься на него?
— Я?! — удивилась Лиза.
С её прозвищем «мини» и весом сорок восемь кило только драки и не хватало. Особенно с мужиками вдвое тяжелее и на голову выше.
— Да даже если бы и так… Назначил бы встречу где-нибудь. Или хотя бы свой телефон взял.
Или в конце концов сообщение написал, хоть в мессенджере — их у нас по три штуки.
— Да ну, расставаться по сообщениям совсем некрасиво, — сморщила нос Юлька.
— А так, как он сделал — красиво? Ни объяснений, ни разговора… Даже непонятно, чем я его обидела.
— Да ничем ты его не обидела сильнее, чем его мама природи, — хмыкнула подруга. — Забей. Радуйся, что потратила на него всего… сколько вы были вместе?
— Месяц жили и месяц встречались до этого.
— Ну вот. Пыль. Самоопределившийся мусор сам ушёл из твоей съёмной квартиры.
Юлька оказалась права — прошло всего полторы недели, и Лиза уже сходила на свидание с симпатичным парнем, Данилой.
Она возвращалась домой с цветами и подпрыгнула от неожиданности, когда из-за почтовых ящиков выскочил Тимур.
— Бу! Испугалась?
— Скорее, офигела. Ты что тут делаешь?
— Не понял… А это что за букет?
— Цветы. Новый парень подарил. Ты же меня бросил — не помнишь, что сказал тогда по телефону твоей мамы?
— Лизка, да ты нормальная вообще? Я же подшутил! Мне к родственникам надо было смотаться. На пару недель.
— Сказать об этом нормально было нельзя? Записку? Сообщение? Ты правда думал, что если заявить девушке, что бросаешь её, она будет сидеть и ждать?!
— Да если бы я просто пропал, ты бы меня звонками завалила. А я хотел тишины. Мама же рассказывала, как я в тринадцать сбежал к бабушке? Вот и тут так же.
Лиза не была его мамой и считала, что в двадцать с лишним лет такое поведение — уже клиника. Поэтому послала Тимура мысленно в далёкую монгольскую степь.
Вечером пришла мать «бедного мальчика».
— Лизонька, ну можно так? Тимур любит тебя, планы строил…
— Вера Семёновна, я ему шанс дала. Вы же слышали, что он наговорил тогда.
— Ну сказал… Пошутил неудачно. У него бывает. Но ведь особенности не делают человека плохим, правда?
— Я не сортирую людей. Я жизнь живу. И мне не нужен человек, который вытворяет такую ахинею.
Я не хочу постоянно гадать, где у него серьёзно, а где «пошутил так».
— Любящая женщина принимает партнёра таким, какой он есть…
— Тогда желаю Тимуру удачи. Пусть ищет такую.
Видимо, мать привыкла считать сына центром вселенной, а все остальные — массовкой.
Но жизнь так не работает.
Лиза ясно дала понять, что проблемы этого семейства — ей не пакет, чтобы носить. И переслала Веру Семёновну догонять сына в его «другой город».
Нашла — не нашла, неизвестно, но Лизу больше не беспокоили.
Спустя пять лет, уже будучи замужем за Стасом, она услышала от знакомых, что Тимур до сих пор живёт с мамой, девушку не нашёл и винит всех, кроме себя.
Ну что ж… значит, выводы так и не сделал.
И правильно — таким лучше не плодиться.