— Поднимайся, лентяйка, накрой нам с матерью стол! — выкрикнул Артём так громко, что Алина подпрыгнула на постели.
Она медленно распахнула глаза. Октябрьское солнце заливало комнату мягким светом, за окном кружились золотые листья, и в воздухе стояла та особая тишина, которая бывает только ранним утром. Первое утро после свадьбы. Алина ждала этого дня с особым трепетом: хотела насладиться близостью мужа, обсудить планы на будущее, подарить ему маленький сюрприз — кофе и круассаны, купленные накануне.
Но в комнате стоял не он один. Рядом с Артёмом, скрестив руки на груди, стояла его мать — Галина Павловна, уже успевшая надеть домашний халат поверх пальто. Она смотрела на Алину с таким видом, будто та совершила что-то постыдное, просто позволив себе поспать до половины девятого.
Алина моргнула, не веря происходящему. Ещё вчера вечером Артём называл её «самой прекрасной девушкой на свете». А сегодня смотрел так, словно перед ним провинившаяся ученица.
— Артём… что это значит? — осторожно спросила она.
— Что тут непонятного? — отрезала Галина Павловна. — Я пришла поздравить молодых. А у вас бардак, и завтрак не готов. Разве так встречают гостей?
Алина нахмурилась. Никто не предупреждал о визите. Никто не спросил, удобно ли ей принимать гостей в первый день брака. Более того, от неё сразу потребовали подчинения.
— Я только проснулась… — тихо сказала она, поднимаясь на локтях.
— И что с того? — резко перебила свекровь. — Настоящая жена встаёт раньше мужа и готовит дом к новому дню.
Артём стоял рядом с матерью и молча кивал, будто всё происходящее для него было нормой. В его глазах не было ни капли смущения.
— У тебя теперь есть обязанности, — сказал он холодным голосом. — Семейные.
У Алины внутри всё оборвалось. Ещё вчера он клялся в любви и уважении. А сегодня произнёс это слово — «обязанности» — с таким тоном, будто отдавал приказ.
Алина хлопнула в ладоши — звук получился нервным и надломленным.
— Обязанности? — переспросила она. — В первое же утро?
— Конечно, — пожала плечами Галина Павловна. — Жизнь продолжается, свадьба не повод расслабляться.
Алина почувствовала, как её лицо заливает жар. Она села на край кровати, закрыла глаза ладонями и вдруг поняла: если сейчас она подчинится, то будет подчиняться всегда.
Она встала, достала чемодан и стала складывать вещи. Свадебное платье легло первым — аккуратно, бережно. За ним джинсы, свитера, бельё. Косметику она высыпала в отдельный пакет. Документы собрала в папку. Обручальное кольцо сняла и оставила на подоконнике.
Из кухни донёсся голос Артёма:
— Алиса! Где завтрак?
Но она не ответила. Умылась холодной водой, оделась и вышла в коридор с чемоданом в руке.
— Ты куда собралась? — Артём перегородил дорогу.
— Ухожу, — спокойно сказала она.
— Как это уходишь? А завтрак? А мама?
— Приготовь сам.
Галина Павловна выскочила из кухни.
— Что тут происходит? Ты что, в магазин собралась с таким чемоданом?
— Нет, — Алина твёрдо посмотрела ей в глаза. — Я ухожу от вашего сына.
Повисла тишина. Артём и его мать смотрели на неё так, будто она объявила о намерении улететь на Луну.
— Ты что, спятила? — Артём сделал шаг вперёд. — Мы же только вчера поженились!
— Именно поэтому, — сказала Алина, поворачивая ключ в замке. — Пока не поздно.
И вышла.
Такси ждало у подъезда. Артём бросился за ней, но она уже садилась в машину.
— Вернись немедленно! — кричал он.
— Нет, — коротко ответила она.
Машина тронулась, и Артём остался стоять на тротуаре в домашних тапочках.
Алина уехала к подруге Виктории. Та встретила её объятиями и бокалом шампанского.
— Что произошло? — спросила она, увидев подругу с чемоданом.
— Проснулась сегодня утром, — сказала Алина, — а Артём с матерью ворвались в спальню. Артём заорал: «Поднимайся, лентяйка, накрой нам стол!»
— В спальню?! — Виктория схватилась за голову. — И ты?..
— Чемодан собрала и ушла.
— Браво! — подруга захлопала в ладоши.
Они пили шампанское и разговаривали. Постепенно Алина чувствовала не горечь, а странное облегчение. Словно судьба подарила ей шанс избежать жизни рядом с человеком, который не уважает её.
Прошла неделя. Телефон Алины был выключен, Артём не знал, где она находится. Но однажды утром дверь квартиры Виктории раздалась громкий звонок.
За дверью стояла Галина Павловна. С ней — Артём и ещё трое родственников.
— Как вы смели уехать и ничего не сказать?! — закричала свекровь, едва Алина открыла дверь. — Мы всей семьёй пришли разбираться!
Артём смотрел на жену глазами, в которых смешались злость и растерянность. Родня стояла позади, словно поддержка в этом «походе за невесткой».
Алина глубоко вдохнула и сказала спокойным голосом:
— Я никому ничего не обязана объяснять.
— Ты жена моего сына! — крикнула Галина Павловна. — Ты должна!
— Нет, — твёрдо сказала Алина. — Я никому ничего не должна. Особенно после того, как меня унизили в первый же день брака.
Виктория вышла из комнаты и встала рядом с подругой.
— Здесь чужим людям не место, — холодно сказала она. — Уходите.
Родня замялась. Галина Павловна ещё пыталась кричать, но Алина захлопнула дверь прямо перед их лицами.
Внутри квартиры повисла тишина. Виктория положила руку Алине на плечо.
— Ты поступила правильно, — сказала она.
Алина кивнула. Впервые за всё это время она почувствовала не только облегчение, но и уверенность. Она сделала выбор — в пользу свободы и собственного достоинства.
В коридоре повисла мёртвая тишина. Родня, приехавшая вместе с Галиной Павловной, переминалась с ноги на ногу. Никто не ожидал, что Алина так резко и хладнокровно захлопнет дверь.
— Ты видел это?! — возмущённо прошипела Галина Павловна, повернувшись к сыну. — Она нас выставила! Меня! Твою мать!
Артём побледнел. Он растерянно посмотрел на дверь, за которой скрылась жена. Казалось, он впервые осознал, что всё это не шутка, не каприз, а её окончательное решение.
— Мам… может, не стоило вот так толпой идти? — нерешительно сказал он. — Она же испугалась.
— Испугалась?! — свекровь всплеснула руками. — Да она обнаглела! Я таких сцен не потерплю. Вернём её домой любой ценой.
Кузина Лена, приехавшая вместе с ними, осторожно вмешалась:
— Галина Павловна, может, стоит дать им время? Девушка ведь только вчера замуж вышла. Может, ей просто тяжело привыкнуть.
— Вот именно! — поддержал Артём. — Ей нужно привыкнуть к семейным обязанностям.
Галина Павловна ударила кулаком по перилам.
— Привыкнуть?! Да если мы сейчас отступим, она потом сядет тебе на шею! Сегодня отказалась завтрак готовить, а завтра потребует, чтобы ты ей обувь чистил!
Родня переглянулась. Кому-то становилось неловко: всё выглядело так, будто невестку хотят силой вернуть в дом, как вещь.
Вернувшись в квартиру, Галина Павловна ходила из угла в угол.
— Ты должен показать характер, сынок, — твердилa она. — Нельзя позволять женщине верховодить.
Артём сидел за столом, уставившись в кружку с остывшим чаем. В его голове крутились слова Алины: «Я никому ничего не должна. Особенно после того, как меня унизили».
Он впервые задумался: а действительно ли они поступили правильно в то утро? Может, мать перегнула палку? Может, он сам выглядел тираном?
— Мам, — осторожно сказал он, — а если она не вернётся?
— Вернётся! — уверенно бросила Галина Павловна. — Куда она денется? Молодая, глупая. Погуляет и прибежит обратно.
Но в её голосе уже не звучало той железной уверенности, что прежде.
В это время Алина сидела у Виктории в гостиной, закутавшись в плед. Она не слышала ни криков за дверью, ни возмущённых реплик свекрови. Она смотрела на огонь в свечке, что подруга зажгла для уюта, и чувствовала странное спокойствие.
Они думают, что я вернусь. Но я не вернусь. Никогда.
Телефон продолжал молчать — она так и не включила его после побега. На работе Алина взяла отпуск, поэтому впереди была неделя, чтобы всё обдумать. Она чувствовала: эта неделя станет началом новой жизни.
— Ты понимаешь, что они ещё попытаются прийти? — спросила Виктория, ставя перед ней чашку горячего какао.
— Пусть пытаются, — ответила Алина. — Дверь я им больше не открою.
Прошло несколько дней. Артём всё больше погружался в молчаливые раздумья. На работе он выглядел рассеянным, дома — раздражённым. Мать продолжала твердить о «женских обязанностях» и «непослушной жене», но в душе Артёма зрела тревога.
Он понимал: если Алина решит подать на развод, удержать её уже не получится. И тогда все соседи, коллеги и родственники будут знать, что жена сбежала от него в первый же день брака.
А если всё-таки я перегнул? — думал он по ночам, глядя в потолок. Нужно было просто обнять её, поблагодарить за вчерашний день… А я…
Но вслух он не произносил ни слова.
Через неделю Галина Павловна снова заговорила о визите к Алине.
— Мы поедем туда снова. Я соберу родню, и пусть хоть с позором, но она вернётся.
Артём молча поднялся из-за стола.
— Нет, мама, — сказал он неожиданно твёрдо. — Больше я туда не пойду.
Галина Павловна ахнула.
— Ты что несёшь?!
— Если Алина решила уйти, значит, были причины. — Он впервые посмотрел матери в глаза с холодной решимостью. — Я не хочу силой держать рядом с собой женщину, которая меня ненавидит.
И, развернувшись, ушёл в комнату, оставив мать в полном ошеломлении.
…
Алина в это время сидела у Виктории на кухне и смеялась над какой-то историей из её работы. Впервые за долгое время она смеялась искренне. На пальце у неё всё ещё блестело обручальное кольцо — но в глубине души она знала: скоро его место будет в ящике стола у юриста.
Она больше никогда не позволит никому говорить ей: «Поднимайся, лентяйка».
Развод оформили быстро. Совместного имущества у них не было, свадьба была всего неделю назад, и формальностей оказалось меньше, чем Алина ожидала. Подав документы, она вышла из ЗАГСа и почувствовала, как будто с плеч слетел огромный груз.
Она постояла на крыльце, глубоко вдохнула холодный ноябрьский воздух и впервые за долгое время улыбнулась — спокойно и уверенно.
Я снова свободна.
Телефон, на который непрерывно звонил Артём, она окончательно выключила и спрятала в ящик.
Виктория стала для Алины настоящим спасением.
— У тебя впереди целая жизнь, — говорила она, ставя на стол кружку кофе. — И поверь, она может быть гораздо интереснее, чем ты думала.
Они вместе ходили по магазинам, покупали одежду, которая подчеркивала новый образ Алины — уверенной женщины, а не скромной «жены по расписанию». Виктория настояла, чтобы подруга сходила в салон и сменила причёску. Когда Алина увидела себя в зеркале с новой стрижкой, ей показалось, что в отражении — совсем другой человек.
— Это я настоящая, — сказала она, проводя рукой по коротким мягким прядям.
На работе её встретили с сочувствием. Руководительница сказала:
— Возьми столько времени, сколько нужно. Но знай: мы всегда будем рады твоей энергии и идеям.
Алина вернулась к проектам и с головой погрузилась в работу. Она осознала: именно сейчас у неё появился шанс построить карьеру, о которой она мечтала, а не растворяться в чьих-то ожиданиях.
Она записалась на курсы дизайна, о которых давно думала, но откладывала «на потом». Теперь у неё не было «мужских планов», под которые нужно подстраиваться.
Вечерами Алина часто гуляла по городу одна. Осенние улицы, огни витрин, запах свежего хлеба из булочной на углу — всё казалось новым и удивительным. Она замечала детали, на которые раньше не обращала внимания.
Виктория как-то сказала:
— Ты будто заново учишься жить.
Алина улыбнулась:
— Так и есть. Я учусь жить для себя.
Через пару месяцев Артём всё же попытался встретиться с ней. Он подкараулил её у работы.
— Алина, давай поговорим, — сказал он виноватым голосом. — Я всё осознал, мама перегнула палку, я тоже был неправ… Дай мне шанс.
Алина посмотрела на него спокойно, без злости.
— Артём, — сказала она мягко. — Ты ошибаешься. Второго шанса не будет. Уважение нельзя вернуть после того, как оно уничтожено.
Он попытался взять её за руку, но она отстранилась и пошла прочь. На сердце не было боли — только лёгкая грусть и уверенность в своём решении.
Прошёл год. Алина жила в новой квартире — небольшой, но уютной. Она оформила её в светлых тонах, с большим рабочим столом у окна. На полке стояли книги по дизайну, над которыми она работала по вечерам.
Она больше не чувствовала одиночества. Подруги, работа, новые знакомые, увлечения — жизнь наполнилась смыслом. Иногда Алина ловила себя на мысли, что утренний скандал после свадьбы был не катастрофой, а подарком судьбы.
Теперь она знала: лучше одна, чем в «браке», где тебя унижают.
— Я больше никогда не позволю превратить себя в служанку, — сказала она как-то Виктории. — Лучше идти вперёд одной, чем застрять рядом с тем, кто тянет вниз.
Виктория подняла бокал вина:
— За новую Алину.
Они чокнулись, и Алина впервые за долгое время почувствовала: у неё действительно началась новая жизнь.