Бывают утра, когда просыпаешься с ощущением, будто мир на секунду задержал дыхание — и вот-вот что-то случится. Не беда и не радость, просто перемена. Так было в тот февральский понедельник.
Я встала рано, заварила кофе. На кухне пахло свежемолотыми зёрнами и морозным воздухом, что проникал из щели под окном. Артём уже сидел за столом, склонившись над телефоном. Пальцы нервно барабанили по столешнице, глаза — холодные, усталые.
— Лена, послушай, — сказал он, наконец. — Завтра я уезжаю.
Ложка звякнула о чашку.
— Куда уезжаешь?
— На юг. Немного солнца, моря… я заслужил отдых.
Я смотрела, как пар от кофе поднимается в воздух. Мы же два года откладывали на отпуск, на наш отпуск. Вместе. Я во многом себе отказывала, даже пальто прошлой осенью не купила, чтобы быстрее накопить.
— А как же я? — спросила я. — У меня же отпуск не утвердили.
— Значит, потом отдохнёшь, — пожал плечами он. — Я больше не выдерживаю этой серости.
Он говорил спокойно, но в его голосе звучало раздражение.
— А наши деньги? Мы ведь собирали их вместе.
— Лена, я тоже вкладывался, — отрезал он. — И имею право решать, когда и как их потратить.
Он встал, пошёл к шкафу, начал складывать вещи в чемодан. Я заметила новую рубашку — яркую, с крупными листьями, совсем не в его стиле. И плавки, которых раньше не видела.
— Если останется, привезу тебе магнитик, — усмехнулся он.
Магнитик. Прекрасная компенсация за предательство.
Хлопнула дверь, и тишина легла на квартиру. Я стояла, слушала собственное дыхание, пытаясь убедить себя, что просто устала. Может, он и правда перегорел? Может, ему нужно время наедине?
Телефон на столе вдруг зажужжал. Он забыл его. Экран вспыхнул, и я увидела первые слова сообщения:
«Зайчик, я уже в аэропорту. Подожду в кафе…»
«Зайчик». Меня он не называл так лет пять. Говорил, что мы взрослые люди, что нежности — для подростков.
Через десять минут дверь снова распахнулась — он вернулся за телефоном. Увидел меня с чашкой в руках и прищурился.
— Что ты тут делаешь?
— Дома сижу, а ты чего вернулся?
Он схватил телефон, проверил экран, потом легко коснулся моих волос:
— Не дуйся. Вернусь — привезу подарок.
И снова ушёл.
А я осталась стоять, слушая, как сердце глухо бьётся где-то в горле.
Через полчаса я вызвала такси и поехала в аэропорт. Хотелось знать правду. Хотелось увидеть своими глазами, с кем он там.
Аэропорт был шумный, светлый, пахнущий кофе и дорогими духами. И среди всех — он. Артём стоял у стойки регистрации, держал за руку девушку лет двадцати пяти. Улыбалась, уткнувшись ему в плечо. Тонкая, стройная, волосы — как шёлк. На ней была та самая рубашка, что утром лежала в его чемодане.
Он что-то сказал ей, и они оба рассмеялись.
Мир на мгновение словно остановился. Воздух стал густым, как сироп. Я хотела подойти, сказать хоть что-то, но ноги не слушались. Только стояла и смотрела, как они идут на посадку — он, с моей любовью и моими деньгами, и она, с его обещаниями.
Когда они исчезли за стеклянной дверью, я вышла на улицу и села на лавку. Снег падал хлопьями, таял на ресницах. Я не плакала — рыдала. Так, как будто из груди вырвали всё, что там было живое.
Прохожие обходили стороной. Только один мужчина остановился.
— Девушка, вы в порядке?
Я подняла голову. Передо мной стоял человек лет сорока пяти, в старом пальто, с усталым лицом и добрыми глазами.
— Мне? — усмехнулась я. — Мне уже ничто не поможет.
— Всё не так страшно, как кажется, — сказал он тихо. — Просто иногда нужно немного тепла. Или работы, если повезёт.
— Работы? — переспросила я.
— Да. Инженер я по образованию. А теперь — безработный странник.
Он попытался улыбнуться, и в этой улыбке было столько горечи, что я вдруг сказала:
— Пойдёмте ко мне. Хоть поедите и согреетесь.
— Вы серьёзно? — удивился он.
— А вы опасны?
— Нет. Просто несчастен.
— Тогда всё в порядке.
В такси он представился: Сергей. Раньше работал в строительной фирме, занимался проектами. Потом компанию закрыли, зарплату не выплатили. Жена ушла к матери, сказав, что не хочет «тонуть вместе».
Дома он сразу подошёл к батарее, растопырив ладони. Я предложила ему душ, чистые полотенца и халат — старый, Артёмов.
— Вы уверены? — спросил он.
— Абсолютно. Тот, кто его носил, уже давно мне чужой.
Пока он мылся, я разогревала суп и думала, не сошла ли с ума. Пустить в дом незнакомца — звучит как из плохого фильма. Но мне почему-то было спокойно.
Когда он вышел из ванной, я не узнала его: аккуратно причёсанный, в чистом халате, спокойный, почти благородный.
— Вы точно не бродяга? — спросила я, невольно улыбаясь.
— Нет. Просто жизнь пошла под уклон.
Мы поужинали. Он рассказал свою историю, я — свою.
— И что будете делать? — спросил Сергей.
— Разведусь. А дальше — посмотрим.
— Вы сильная, — сказал он. — Таких людей жизнь не ломает.
Он остался до утра. Когда я проснулась, его уже не было. На столе — записка:
«Спасибо за доброту. Я нашёл повод встать на ноги.»
Месяцы шли. Развод оформили, замки я сменила. Артём звонил, писал, хотел «поговорить». Я не отвечала. Говорить было не о чем.
Однажды, возвращаясь с работы, я увидела его у подъезда.
— Почему мой ключ не работает?! — закричал он.
— Потому что теперь это мой дом, — ответила я спокойно. — А тебе пришла повестка.
Он побледнел, прочёл бумагу.
— Развод? Ты в своём уме? Я мужчина, мне нужны эмоции!
— А я тебе давала верность, тепло и деньги. Ты выбрал солнце и брелок.
Он шагнул ближе, сжал кулаки. Я успела зажмуриться.
— Лена, всё в порядке? — услышала я за спиной.
Обернулась — передо мной стоял Сергей. В дорогом пальто, с уверенной осанкой и двумя коллегами.
— Сергей?.. — выдохнула я.
— Я. Обещал, что поднимусь. Теперь могу постоять и за вас.
Артём замер, потом просто сел в снег.
Позже, за чаем, Сергей рассказал, что в тот вечер, когда жил у меня, увидел по телевизору объявление о вакансии в крупном проектном бюро. Отправил резюме, его пригласили. Теперь он руководит отделом, получает достойно и снова верит в себя.
— А жена? — спросила я.
— С другим. И слава богу.
Он посмотрел на меня:
— Может, это знак? Нам стоит попробовать?
Я улыбнулась.
— А если не получится?
— А вдруг получится? Хуже ведь уже не будет.
Прошло восемь месяцев. Развод завершён, Артём исчез из моей жизни окончательно. Сергей не спешит переезжать, говорит — всему своё время. Но приходит каждый день: чинит, помогает, приносит хлеб и тёплое молчание.
Недавно сказал просто:
— Лена, давай поженимся. Без лишнего блеска, по-человечески.
Я согласилась.
Теперь я знаю: любовь — это не страсть и не яркие поездки. Это когда кто-то приходит в тот момент, когда ты стоишь посреди снега, разбитая, и протягивает руку, не требуя ничего взамен.
Иногда конец одной жизни — это начало другой. Главное — не бояться открыть дверь.