Помоги, скинь маме на юбилей пятьдесят тысяч, у меня сейчас с деньгами туго! – бросил муж.
– Игорь, ты серьёзно? – Лена застыла, всматриваясь в мужа через кухонный стол, над которым ещё держался запах свежего кофе. Голос едва заметно дрогнул, но она постаралась выглядеть спокойной, хотя внутри всё резко сжалось от неожиданного требования.
Игорь откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди. Лицо, обычно открытое и улыбчивое, теперь выглядело напряжённым, между бровей пролегла тонкая складка. Он был старше Лены на год – тридцать семь против её тридцати шести, – и в последние месяцы, после переезда в эту более просторную квартиру в спальном районе на окраине столицы, будто осел, словно под невидимым грузом. Лена понимала, как его выматывает работа в IT-фирме: бесконечные сроки, придирчивые клиенты, которые требуют невозможного. Но тема денег… Деньги всегда оставались их тихим фронтом, о котором они говорили вполголоса по вечерам, когда сын Кирилл уже спал в своей комнате.
– Естественно, что я не шучу, Лен, – проговорил он, не отводя взгляда. – Завтра у мамы юбилей, шестьдесят лет. Она для нас столько сделала, вспомни. Когда Кирюха родился, она моталась к нам каждые выходные: с ребёнком сидела, готовила, бельё стирала. А сейчас… Я просто не хочу, чтобы праздник получился жалким. Ресторан, ведущий, цветы – для неё это всё очень значимо.
Лена медленно опустила ложку в тарелку с овсянкой, которая вдруг стала казаться картонной. Она трудилась бухгалтером в небольшой логистической компании – зарплата стабильная, но куда скромнее Игоревой. Их семейный бюджет был расписан до копейки: ипотека, садик для Кирилла, продукты, коммунальные платежи. Пятьдесят тысяч – это не просто цифра, это их подушка безопасности на случай, если Кириллу понадобятся дополнительные занятия или неожиданно сломается машина. А Игорь… Он всегда отличался щедростью, особенно по отношению к своим родным. В последнее время эта щедрость всё чаще напоминала безалаберность.
– Игорь, стоп, – она отодвинула тарелку, пытаясь собраться с мыслями. – У меня нет таких свободных денег. Я откладывала на новогодний подарок Кириллу – он же мечтает о том наборе с роботами. И на курсы английского для него тоже. Твоя мама замечательная, спору нет, но почему именно я должна вытаскивать эти суммы? У тебя же премия недавно была?
Игорь шумно выдохнул, потер виски. За окном усилился дождь, дробно стуча по подоконнику, как будто подгоняя его с ответом. Он поднялся, прошёлся по кухне – небольшой, но уютной, с белыми шкафчиками, которые Лена сама перекрашивала прошлой весной, – и остановился у окна, глядя на мокрые деревья во дворе.
– Премию я уже пристроил, ты же в курсе… – пробормотал он. – Парни звали на рыбалку, пришлось скинуться за домик, да ещё снасти обновить. Потом кредит за телефон закрывал. Ты же знаешь, мама у меня небогатая, пенсия маленькая, а этот юбилей – как праздник всей её жизни. Ну переведи, а? Я потом компенсирую, честное слово.
Лена почувствовала, как в груди поднимается знакомая горечь. «Потом возмещу» – эту фразу она слушала не в первый раз. Игорь был неплохим мужем: заботливый отец, который по вечерам читал Кириллу сказки, внимательный партнёр, не забывающий про годовщины и время от времени приносящий цветы без повода. Но с финансами… В деньгах он напоминал ребёнка в огромном магазине сладостей: увидел желаемое – и тянется, не думая о последствиях. А Лена неизменно оказывалась той, кто пересчитывает каждую монету, ведёт семейный бюджет с аккуратными столбцами доходов и расходов, выделенных цветными маркерами.
– Давай без обходных манёвров, – тихо проговорила она, подходя ближе. Положила ладонь ему на плечо, ощущая тепло через тонкую рубашку. – Я правда хорошо отношусь к твоей маме. Галина Ивановна – клад, с Кириллом носится, пироги печёт. Но пятьдесят тысяч… Это половина моих накоплений. Если нам самим что-то срочно понадобится? Ты помнишь, как летом Кирилл слёг с температурой, и мы выложили почти такую же сумму за анализы и лекарства? Я не хочу снова висеть над пустым счётом и дрожать от страха.
Игорь обернулся, в его взгляде мелькнуло раздражение, которое быстро сменилось усталостью. Он обнял её за талию, притянул ближе, и Лена на секунду позволила себе уткнуться лицом в его плечо, вдохнув привычный запах – смесь одеколона и кофе.
– Леночка, ну прошу. Это единоразовая история. Обещаю, я подтянусь и перестану разбрасываться. После праздника всё приведу в порядок. Мама вчера звонила, голос дрожит: «Сынок, ты про меня не забудь». Как я её подведу?
Лена мягко, но настойчиво отстранилась, заглянула ему в глаза. На холодильнике за его спиной висела фотография: они втроём на даче у Галины Ивановны – Игорь с удочкой, Кирилл с ведёрком червячков, она с корзинкой грибов и широкой улыбкой. Тёплое воспоминание, яркое, но сейчас казалось далёким, как тот солнечный день.
– Ладно, – произнесла она наконец, будто через силу. – Но так: я отправлю тридцать. Остальное – уже твоя зона ответственности. И после юбилея мы садимся и пересматриваем бюджет. Не «когда-нибудь», Игорь. Завтра вечером, после твоей работы.
Игорь засиял, чмокнул её в щёку.
– Ты у меня золото, Лен! Тридцать – уже отлично, остальное доберу. Спасибо, любимая.
Он ушёл на работу, хлопнув дверью, а Лена осталась на кухне, уставившись в экран телефона. Перевод – всего несколько касаний, но каждый раз, когда она нажимала «подтвердить», внутри что-то болезненно сжималось. Она долила себе кофе, вернулась к столу и раскрыла таблицу расходов. В строке «Родня Игоря» уже было несколько позиций: цветы на день рождения сестры, подарок племяннику, помощь с ремонтом тёте. В её колонках – «Кирилл: одежда, игрушки, кружки». Баланс… Баланс всё время держался на тонкой грани.
Дальше день закрутился по привычной схеме: утро в садике с Кириллом, который вцепился в её ногу и просил «ещё одну историю про дракона», потом офис, где Лена проверяла отчёты, а в голове всё равно всплывали мысли о завтрашнем торжестве. Коллеги замечали её рассеянность – Света из маркетинга даже тихо спросила: «Лен, ты как? Вид у тебя какой-то осенний». Лена натянуто улыбнулась: «Да всё нормально, семейные заморочки». Но внутри она понимала: это не просто мелкие дела. Это про то, кто в их семье расставляет приоритеты.
Вечером, когда Игорь вернулся, Кирилл уже спал. Лена ждала мужа в гостиной – небольшой комнате с диваном, заваленным подушками, и полками, полными книг и фотографий. На столе остывал чай: ему – с мятой, ей – с лимоном.
– Как прошёл день? – поинтересовалась она, когда он, скинув ботинки, опустился на диван.
– Да как обычно, – Игорь потянулся за кружкой. – Мама звонила, визжит от радости. Ресторан «Берёзка» уже забронировали, ведущий тот, о котором она давно мечтала. Ты бы слышала, как она ожила по телефону.
Лена кивнула, но улыбка вышла вымученной. Она устроилась напротив, подтянув ноги под себя.
– Рада за неё. А теперь… О нас. Я перечислила тридцать. Когда ты добавишь свою часть?
Игорь замер с кружкой в руках, потом поставил её на стол.
– Ох, я же не сказал… Зарплату задержали сегодня. Не всю, но… разберусь. Главное, что праздник не сорвётся.
Лена ощутила, как тепло кружки в пальцах контрастирует с ледяной волной, пробегающей по спине.
– Игорь, это уже перестаёт быть смешным. Ты обещал. А если завтра снова что-то «задержат»? Выходит, я оплачиваю твою семью, а ты… Чем занимаешься? Куда в реальности ушла премия?
Он нахмурился, перевёл взгляд на мигающий в углу телевизор.
– Лен, ну серьёзно… Премия – это премия, она растворилась в расходах. Бензин, перекусы в городе, да и… Я ведь говорил про рыбалку. Ребята зовут, неудобно постоянно отмахиваться. Мы же не нищие.
– Не нищие, – эхом повторила она, и в голосе прозвучала горечь. – Но и не миллионеры. У нас ребёнок, ипотека, планы. А у твоих друзей, выходит, «планы» важнее нашего ребёнка? Ты вспоминаешь о них быстрее, чем о кружке для Кирилла.
Несколько секунд тянулась тягучая тишина, которую нарушали только часы на стене. Игорь нервно прошёлся по комнате, задевая ногой ковер.
– Да, купил новый телефон, да, ездил с мужиками, – резко выдал он. – Мне нужно было всё это, старый аппарат глючил, на работе без нормальной связи никак. А отдых… без него тоже просто с ума сойти можно. Лен, я же не по кабакам шляюсь, не проматываю всё на ерунду. И мама… Мама для меня святое. Ты вроде этого не чувствуешь.
– Как раз чувствую, – тихо ответила Лена, хотя сердце бухало, как молот. – Только вот святое у тебя почему-то всё вокруг, кроме нашей троицы. Когда я просила помочь с оплатой рисования для Кирилла, ты тоже говорил «потом». А рыбалка и санаторий всегда «сейчас».
И снова тишина. Игорь остановился, посмотрел на неё сверху вниз, и в его глазах впервые мелькнуло не раздражение, а растерянность.
– Лен… Я даже не догадался, что ты видишь всё вот так. Я правда вас люблю. Просто… Мама одна, отец рано исчез, она цеплялась только за меня. А друзья – это моя отдушина. Без всего этого я иногда просто задыхаюсь.
Лена поднялась, подошла к нему, сжала его ладонь. Его пальцы были горячими, но кожа влажная от напряжения.
– Я понимаю, – тихо произнесла она. – И люблю тебя, в том числе за твою отзывчивость. Но давай искать баланс. Завтра юбилей – пусть он будет попроще. Я добавлю ещё десять, будет сорок. Остальное – твоя задача. И после праздника мы снова садимся за бюджет. Вдвоём.
Игорь медленно кивнул, сильнее сжимая её руку.
– Хорошо. Я согласен. Спасибо, что не отворачиваешься.
Они обнялись, и на короткий миг показалось, что грозовая туча рассеивается. Но Лена, лежа ночью без сна и слушая ровное дыхание мужа, чувствовала: то была лишь передышка. Утром, когда будильник зазвенел, Игорь уже возился на кухне, звеня посудой.
– Доброе утро, – улыбнулся он, подливая ей кофе. – Мама с рассвета звонила. Просит приехать чуть раньше – поможет, если мы займёмся украшениями. Поедешь со мной?
Лена кивнула, но внутри снова ёкнуло. Она быстро оделась, разбудила Кирилла, который протёр глаза и спросил:
– Мам, сегодня у бабушки праздник? Я рисунок подарю, можно?
– Конечно, зайчик, – она поцеловала его в макушку. – Бабушке будет очень приятно.
Дорога до подмосковного домика заняла около часа – субботние пробки на МКАДе никто не отменял. Дом Галины Ивановны стоял на тихой улочке: двухэтажный коттедж с резными наличниками и садом, где тяжёлые от яблок ветки наклонялись к земле. Лена любила это место – здесь они провели медовый месяц, здесь Кирилл сделал первые шаги. Но сейчас воздух казался тяжелее, пропитанным ожиданием.
Галина Ивановна встретила их у двери – стройная, слегка поседевшая женщина с аккуратным пучком и платьем с цветочным принтом. Её серые глаза, как у Игоря, засветились.
– Леночка! Игорёк! Заходите, мои хорошие. Кирюша, иди к бабушке!
Она крепко обняла Лену, пахнущую дорогими духами, и Лена различила знакомый аромат. Кирилл стрелой рванул в дом, размахивая рисунком, а Игорь тем временем вытаскивал из багажника коробки с шарами и гирляндами.
– Мам, всё по плану, – сообщил он, чмокнув её в щёку. – Ресторан на пятьдесят человек, меню плотное, с шашлыком и салатами. Ведущий весёлый, тебе понравится.
Галина Ивановна всплеснула руками:
– Ой, сынок, ты меня балуешь. Да не трать ты так много, я ж сама ещё подкину на цветы, пенсия пришла.
Лена замерла в коридоре, сжимая сумку с подарком. «Я сама добавлю» – эти слова кольнули. Значит, Игорь не рассказал матери, что часть денег взята у Лены? Она прошла в гостиную, где уже красовался торт с кремом и надписью «60 лет любви», и начала раскладывать салфетки.
– Галина Ивановна, вы потрясающе выглядите, – искренне произнесла Лена. – Платье новое?
– Да какое там… – засмеялась свекровь, но глаза потеплели. – Ткань Игорь подарил, я сама сшила. А ты как, не загоняет работа?
Они перекидывались фразами о погоде, о Кирилле, который носился по саду с соседским мальчишкой, пока Игорь крепил гирлянды. Лена помогала, но мысли всё равно возвращались к деньгам. Когда стало ясно, что скоро ехать в ресторан, она достала телефон и перевела ещё десять тысяч – с глухим вздохом. «Ради спокойствия», – пронеслось у неё в голове.
Ресторан «Берёзка» сиял на въезде в городок: деревянный фасад, резные лавки у крыльца, внутри – длинные столы под белыми скатертями. Гости подтягивались: сестра Игоря с мужем, двоюродные, соседки Галины Ивановны. Воздух наполнили смех, звон бокалов, запах жареного мяса и свежих цветов.
Ведущий – пухловатый мужчина в смокинге с бабочкой – взял микрофон, и вечер закружился: тосты, конкурсы, танцы под старые хиты. Галина Ивановна сияла, принимая подарки и объятия. Лена сидела рядом с Кириллом, который увлечённо ел салат, и наблюдала за Игорем: он был в своей стихии, шутил с дядей, подливал вино тётке.
Когда дошло до речи, Игорь поднялся, чокнулся бокалом и громко произнёс:
– Мам, за тебя! Ты наш ангел-хранитель. И спасибо Лене – без неё этот вечер бы не состоялся.
Гости зааплодировали, а у Лены сжалось горло. «Без неё бы не состоялся» – значит, он всё-таки упомянул её вклад? Или просто красивые слова? Галина Ивановна повернулась к ней, крепко сжала руку.
– Леночка, родная, спасибо тебе. Ты мне как дочь.
Вечер катился по своему сценарию, но под всей этой теплотой Лена ощущала внутреннюю трещину. Когда они поздно вернулись домой, Кирилл уснул в машине, а Игорь, слегка навеселе, обнял её в прихожей.
– Супер же всё прошло, правда? Мама в полном восторге.
– Да, – кивнула она и тут же напомнила: – А завтра – бюджет. Не забудь.
Игорь выдержал паузу, потом согласился:
– Ладно. Завтра.
Но утро притащило новое. Позвонила подруга Лены, Таня, которая работала в том же офисе, где трудился Игорь.
– Лен, привет! Слушай, твой Игорь у вас в командировку собрался? На недельку во Львов? У нас в курилке всем рассказывал – билеты купил, отель в центре, прям мечта.
Лена застыла с телефоном у уха, глядя на ещё спящего мужа. Командировка? Ни слова об этом. Билеты, гостиница… Сколько это? Несколько тысяч минимум. Премия? Рыбалка? Она тихо завершила звонок, но внутри поднялась буря. Это была не просто новая статья расхода – это было очередное сокрытие, медленно разъедающее доверие.
Весь день Лена ходила, словно на иголках: готовила, играла с Кириллом, отвечала на рабочие сообщения. Игорь поднялся ближе к полудню, довольно заметив: «Вот чудо – без похмелья». Они выбрались в парк, шурша опавшими листьями, Кирилл гонялся за собакой соседей, а Лена молчала, копя слова.
Вечером, уложив сына, она уселась на кухне с ноутбуком и банковской выпиской.
– Игорь, иди сюда. У нас разговор.
Он присел, но взгляд сразу стал настороженным.
– Лен, может, перенесём? Я реально вымотался.
– Нет, – отрезала она, впервые за долгое время слыша в своём голосе сталь. – Сейчас. И начнём с поездки во Львов. Когда собирался поставить меня в известность?
Игорь заметно побледнел, затем покраснел.
– Таня тебе сказала, да?.. Ладно. Это рабочая поездка, фирма всё оплатит. Билеты служебные.
– Служебные? – Лена вывела на экран банковское приложение и развернула к нему. – А вот тут пять тысяч за «Ж/д билеты» вчера. И ещё три – «отель». Это что, тоже корпоративно?
Он опустил глаза и пробормотал:
– Я думал, компания позже вернёт. Львов – шанс, новый проект, новая премия. Лен, я не хотел тебя злить…
– А вышло как всегда, – она не выдержала, голос сорвался. – Мамин банкет – пожалуйста, рыбалка – не вопрос, поездка – уже оплачена за счёт общего кошелька. А когда речь про наши с Кириллом потребности – вечное «потом». Я устала оплачивать твою доброту. Устала тянуть всё на себе, пока ты ведёшь себя как подросток с картой без лимита.
Игорь вскочил, попытался обнять, но она отвернулась.
– Лен, давай не усугублять. Я изменюсь, обещаю. Могу вообще отказаться от командировки.
– Не нужно ничего отменять, – ответила она и почувствовала, как внутри окончательно формируется решение – тихое, твёрдое. – Езжай. Но когда вернёшься – мы серьёзно поговорим. Про деньги, про приоритеты. Про нас. Потому что если всё будет продолжаться по старой схеме, я… не уверена, что смогу это выносить дальше.
Он ошарашенно смотрел ей вслед, пока она уходила в спальню и закрывала дверь. В темноте Лена давно не рыдала навзрыд – слёзы текли тихо, как тёплый дождь. Не от обиды, а от изнуряющей усталости. И всё же в глубине души едва заметно теплилось: может, именно этот разговор станет переломом.
Неделя пролетела в заботах. Игорь уехал во Львов – билеты не сдавал, но звонил каждый вечер. Говорил о встречах, о том, как скучает по дому. Лена отвечала сдержанно, но тепло, занимаясь работой и сыном. В садике она всё-таки записала Кирилла на английский – на те самые отложенные деньги. Видя, как у мальчика загораются глаза, когда он повторяет новые слова, Лена впервые за долгое время почувствовала, что делает что-то исключительно для них двоих.
Когда Игорь вернулся, встреча получилась спокойной: обнимания, Кириллин восторг от магнитиков, пицца на ужин. Но тяжёлый разговор всё равно висел в воздухе.
– Лен, – начал он на второй вечер, когда Кирилл уже спал. – Я во Львове много думал. Ты права во всём. Я веду себя, мягко говоря, несерьёзно. Мамин юбилей, мои «хотелки»… А ты всё это тащишь. Я хочу по-новому. Дам тебе доступ к своему счёту, будем всё решать вместе.
Лена всматривалась в его лицо, пытаясь понять, не очередная ли это красивость. Но увидела что-то, напоминающее его прежнего – того, с кем они начинали с нуля.
– Хорошо, – кивнула она. – Но мне важны не обещания, а поступки. И первое – верни те пять тысяч, что ушли на билеты. На наш общий счёт. Для Кирилла. Для семьи.
Он молча достал телефон и в пару кликов перевёл сумму. Лена почувствовала, как из груди уходит тугая петля.
– Спасибо, – тихо сказала она.
Они обнялись, и напряжение в комнате заметно снизилось. Но уже на следующий день прозвенел звонок от Галины Ивановны.
– Леночка, солнышко, здравствуй, – пропел знакомый голос. – Игорь сказал, что вы там разбираетесь. Ты на него сильно не нападай, он добрый, только вечно в облаках. Слушай, я вот подумала… Может, я вам помогу? У меня немного отложено с пенсии, можно Кирюше на те курсы.
Лена застыла, держа трубку. Помощь от свекрови – неожиданно и трогательно. Но в этих словах слышалась и её собственная вина за то, что сын так дёргается между мамой и женой.
– Спасибо вам большое, Галина Ивановна, – ответила Лена. – Но мы сами справимся. Главное, чтобы Игорь понял, что хватит жить в режиме «мама – сразу, сын – потом».
– Я ему уже сказала, – тяжело вздохнула свекровь. – Объяснила: семья – это не только родитель. Ты у него опора. Буду надеяться, что дошло. Приезжайте в гости просто так, без повода. Я для вас пирогов напеку.
После этого звонка Лена ощутила облегчение. Если даже свекровь видит проблему, значит, они не сходят с ума. Вечером она села с Игорем не за ноутбук, а за обычный блокнот и вручила ему ручку.
– Ладно, начнём по-старинке. Пишем: доходы – твоя зарплата, моя. Расходы – постоянные и переменные. И отдельная колонка – «хотелки». С ограничением.
Игорь охотно включился, они что-то рисовали, спорили о цифрах, смеялись над Игоревыми «рыбацкими» статьями. Ночь прошла за разговорами: о планах, о мечтах, о возможной поездке на море.
Утром Лена увидела уведомление в телефоне: перевод от Игоря – десять тысяч на общий счёт, с подписью «Для нас. Люблю». Она невольно улыбнулась, но где-то глубоко осталось лёгкое «а вдруг всё повторится».
Дни потекли ровнее. Игорь стал приносить домой чеки, обсуждать крупные покупки заранее. Кирилл с радостью ходил на занятия, рисовал бабушке открытки. Лена даже пригласила Таню в гости, и они вместе смеялись над забавными историями из поездки Игоря во Львов.
Но в конце месяца прилетело письмо из банка: по кредиту за Игорев телефон появилась просрочка. Сумма небольшая, но это был тревожный сигнал. Лена нашла чек – телефон тот самый, «рабочий». «Для дела», всплыли в памяти его слова.
Вечером, дожидаясь Игоря с работы, она накрыла на стол, но улыбка не получалась. Когда он вошёл с букетом тюльпанов – «Для тебя» – Лена не растаяла, как прежде.
– Игорь, давай сразу к сути. Просрочка по кредиту. Почему молчал?
Он застыл в дверях, цветы бессильно повисли в руке.
– Лен… Я рассчитывал закрыть всё с зарплаты завтра. Не хотел тебя снова грузить. Думал, управлюсь сам.
– Сам? – она поднялась из-за стола, голос был ровным, но твёрдым. – Как со Львовом? Как с юбилеем? Ты всё время что-то организуешь «сам», а я узнаю в последнюю очередь. Это уже не просто про деньги. Это про честность. Я решила, что мы двигаемся вперёд. А ты всё ещё играешь в свои тайные бюджеты.
Он опустился на стул, прикрыл лицо ладонями.
– Ты всё правильно видишь, – глухо произнёс он. – Мне страшно, Лен. Страшно, что без маленьких радостей я просто сломаюсь. Работа давит, мама со своими просьбами, ответственность… Хочется хоть где-то почувствовать, что могу себе что-то позволить. Но выходит, что обманываю именно тех, ради кого и стараюсь.
Лена села рядом, взяла его за руку. Впервые он признавался не оправдываясь, а честно.
– Ты не обязан быть железным, – прошептала она. – Но сила – как раз в том, чтобы выбирать нас, а не мгновенное облегчение. Ты можешь отдыхать, можешь радовать маму. Но не за счёт дыр в нашем фундаменте. Давай искать другой способ.
Игорь кивнул, по щеке скатилась одинокая слеза – редкая для него картина.
– Давай обратимся к специалисту. К психологу. Вместе. Мне одному из этого болота не выбраться.
Предложение исходило от него, и это стало для Лены настоящим сюрпризом. Она крепко обняла мужа.
– Я согласна. Главное – чтобы мы шли туда вдвоём.
Через пару недель они уже сидели в светлом кабинете у Виктории Павловны – молодой психолога с мягким голосом. Та внимательно слушала, задавала вопросы, делала пометки. Игорь говорил о детстве: отец исчез в десять лет, мама тянула всё одна, а он ощущал себя «главным мужчиной в доме», обязанным спасать всех. «Я трачу, будто доказывая, что могу дать, – признавался он. – И когда у меня выходит, я чувствую себя живым». Лена рассказывала о своих страхах, выросших на почве родительских долгов и скандалов. «Я панически боюсь повторять их маршрут», – тихо произнесла она.
Сеансы постепенно приносили плоды. Игорь сократил встречи с друзьями, предложил маме вместо дорогих подарков просто приезжать чаще «просто так». Все крупные траты стали обсуждаться заранее. Деньги начали работать на общий дом: на кружки для Кирилла, на будущий отпуск. Лена замечала, как он звонит с работы не с фразой «Я задержусь», а с вопросом «Что купить по дороге?».
Но главный экзамен подкрался неожиданно. За ужином зазвонил телефон – высветилось «Мама». Игорь ответил, сначала улыбался, а потом побледнел.
– Что случилось? – Лена сразу поняла по его лицу, что новости тяжёлые.
– Наташка попала в аварию… – выдохнул он, отключив звук на телефоне. – Сестра. Нужна срочная операция, десять тысяч – доплатить сегодня. Мама в панике.
Десять тысяч – их с трудом созданный резерв. После всех разговоров, схем, лимитов… Но сестра – это не просто «чья-то просьба», это семья.
– Конечно, помогать надо, – мягко сказала Лена. – Только давай подойдём с головой. Позвони в больницу, уточни детали. В банк тоже – вдруг есть рассрочка или кредит под нормальный процент. Мы что-нибудь придумаем.
Игорь кивнул и вместо того, чтобы молча лезть в общий счёт, начал звонить и выяснять. После череды разговоров и подсчётов он вернулся к столу.
– Я оформил небольшой кредит на себя, – сообщил он. – Чтобы не трогать резерв. Платежи потяну. Наташе оплатили всё вовремя.
Лена заглянула в телефон – действительно, общий счёт цел. Она обняла его, не стесняясь слёз.
– Я правда тобой горжусь.
Вечером прилетело ещё одно сообщение от Игоревых приятелей: «Ну что, на охоту поедешь? Мы на следующие выходные планируем». Игорь сначала автоматически улыбнулся, а потом перевёл взгляд на Лену. Она ничего не сказала – просто ждала его решения. Он набрал ответ: «Ребят, в этот раз я пас. Сейчас семья важнее».
Это был настоящий перелом. Но Лена понимала: путь к стабильности – не спринт, а марафон. Когда через месяц Галина Ивановна снова предложила: «Давайте я на себя возьму часть долгов Наташи», Лена мягко, но уверенно отказала: «Спасибо, мы сами справимся. Главное, что все живы».
Быт стал упорядоченнее. Кирилл с удовольствием рассказывал бабушке новые английские слова по видеосвязи. Игорь стал сам приносить расписанные по категориям чеки, иногда с шуточными комментариями. Лена даже начала мечтать о своём повышении: подумывала о продвинутых курсах по бухгалтерскому учёту.
Однажды, просматривая выписку, она заметила небольшую трату – кофе в центре, триста рублей. Игорь объяснил, не увиливая:
– Клиент вытащил в кафе, обсуждали проект. Я специально выбрал место попроще.
Это были мелочи, но на сей раз Лена решила не устраивать допрос. Пускай сам почувствует границы. Семья – это не идеальная безошибочность, а постоянная работа над собой.
…Прошли месяцы. Их финансовые встречи за чаем превратились в привычный ритуал. Где-то они экономили, где-то позволяли себе маленькие радости. Однажды весной Игорю подняли зарплату, и первым делом он принёс конверт.
– Это тебе, – сказал он, положив его на стол. – На то, чего ты захочешь. Курсы, отпуск, новая техника – решай сама.
Внутри оказалось пятьдесят тысяч – та самая сумма, с которой когда-то начался круговорот обид, недомолвок и тревоги.
– Потратим на нас, – улыбнулась Лена, прижимая конверт к груди. – На новую мечту. Общую.
И в этот момент она ясно почувствовала: да, путь был тяжёлым и местами болезненным, но именно через конфликты и честные разговоры они научились не воевать из-за денег, а управлять ими вместе.