– Ты меня больше не привлекаешь. Посмотри на себя, стала толстой и некрасивой.
— Но я же беременна!
Со второй беременностью я выглядела, как бочка. Настоящая бочка. Набрала почти сорок килограммов.
— Знаешь, ты стала некрасивой еще раньше.
— И когда же?
— Глупая, куда ты собралась? Зачем бросать учебу, у тебя такая карьера может сложиться?
— Мам, он – мой муж, его отправляют с проверкой. Там филиал открывается. Возьму академический, потом доучусь.
— Пойми, любовь любовью, но жизнь ты себе сломаешь.
Пришлось сменить не один город, а целых шесть. В каждом задерживались на полгода минимум, а потом снова собирали вещи и мчались на новое место жительства. У Андрея перспективы. Его гоняют не просто так, а с огромными планами на будущее. Я, как верная жена и надежный тыл, должна его поддерживать во всем. Как говорится, и в горе, и в радости. Андрей счастлив — я рядом, у него все складывается благополучно.
Видимо, мама забыла, как учила меня с детства, что семья — это одно целое, чем-то нужно жертвовать. Вот я и пожертвовала своей карьерой ради любимого. Андрей мечтал стать директором компании. Мы часто говорили о том, как будет здорово, когда он займет эту должность. Мы не будем ни в чем нуждаться, сможем купить себе все, что захотим. Андрей мечтал о крутой тачке, хорошем костюме и дорогих часах. Я тоже хотела, чтобы он наконец сменил джинсы на классические брюки, начал носить рубашки вместо каких-то футболок и выглядел, как деловой человек.
Познакомились мы с ним, когда он закончил институт. Я уже училась на втором курсе. Оба деревенские, стремящиеся к лучшей жизни. Он снимал комнату, а я жила в общаге. Потом съехались. Начали делить быт пополам. Правда, Андрей приезжал домой поздно, поэтому я сама готовила, гладила, пылесосила. На выходные редко куда-то выбирались, потому что Андрею приходилось ездить в офис и брать дополнительную работу. Ему платили за переработки копейки, но мы были и этому рады, так как на тот момент я вообще не работала. Деньги мне присылали родители, платили за учебу тоже они. Я экономила, чтобы Андрею покупать приличную одежду и обувь, сама ходила в старых платьях и джинсах. Но меня это нисколько не напрягало, я знала — все начинают с малого. На третьем курсе мне пришлось взять академический отпуск, Андрея отправляли в Уфу. И я уже была беременна. Если бы не переезд, то, скорее всего, не стала бы брать отпуск. Мама обещала мне помогать, закончила бы институт, а потом видно было бы.
Когда мама узнала, что я взяла отпуск, она была, мягко говоря, не рада.
— Пусть едет, а ты учись. Родишь, приеду, помогу. Закончишь институт, поедешь к мужу.
— Я не хочу, чтобы он там был один. Да и нашей дочери нужен отец. Как-то по-дурацки получится, если Маша не будет видеть папу каждый день. Мама, ты же тоже за папой попятам ходила.
— Ходила, потому что дурой была. Сейчас бы этот ум, да туда… Эх, Галочка, сейчас не те времена. Раньше стабильность была, а теперь приходится зубами выгрызать себе работу. Ты подумай хорошенько, что тебя дальше ждет. Так и будете мотаться по городам туда-сюда, а надо бы осесть на одном месте. Да и ребенку мать нужнее, а не отец. Все равно Маша будет встречаться с ним только вечером. А тебе нужно получить образование и самой становиться на ноги. Вот представь, вдруг с твоим Андреем что-то случится, как ты будешь воспитывать дочь без образования и приличной работы?
— Не нагнетай, — мама меня разозлила. – Почему обязательно должно что-то случиться? У нас все будет хорошо. Андрей получит престижную должность, будет больше зарабатывать…
— А ты? Так и будешь жить в его тени?
— Зачем ты так говоришь? Я тоже устроюсь куда-нибудь. Машенька подрастет, отправлю ее в садик, найду себе работу.
— Кассиршей в продуктовом магазине?
— Ну почему сразу кассиршей?
— Тогда уборщицей.
Мы с дочерью уехали к нашему папе. Мама оказалась права, кроме как кассиршей, никуда не устроишься. Образования нет, опыта тоже. Но ничего, я не расстраивалась. Я возлагала все надежды на мужа. Его дела потихоньку шли в гору. Однажды к нам приехала его мама, Василиса Антоновна. Женщина она неплохая, только ее привычка учить всему порядком поднадоела. На второй день ее пребывания у нас — надоела.
— Ты должна просыпаться раньше Андрюшки, готовить ему завтрак… — зудела она над ухом.
Андрей всегда завтракал бутербродами. Заварит кофе, нарежет колбасы – и весь завтрак. С утра он любит выкурить сигаретку в туалете, потом принять душ, а после садится за стол.
— Почему у ребенка красные щеки, чем накормила?
Маше уже было два годика. Щеки красные всегда, потому что носится, как угорелая.
— Аллергия, — сделала вывод свекровь. – Ты должна встречать Андрюшу дома. Даже, если приходит раньше, ты должна бежать домой, и сама лично открывать ему дверь. За ребенком лучше присматривай, не надо Маше мешать отцу. Он приходит уставший. И сама не лезь. Пусть высыпается…
И еще много чего… Возможно, я придираюсь, но через несколько лет все ее «уроки» повернутся против меня. Она бросит мне в лицо одну неприятную фразу, но об этом чуть позже.
Свекровь приехала на неделю. Она никогда не была на Дальнем Востоке, поэтому решила не упускать возможности и навестить нас. Мне не понравилось то, что Андрей с нами не мог куда-то съездить, а маму возил смотреть достопримечательности три раза. Даже умудрился отпроситься с работы, чтобы проводить ее. Потом опять у него не было времени на меня и дочку. Я не задумывалась, почему так складывается, я ждала, как и он, его повышения.
Через три года мы переехали в Москву. Это была конечная станция, как позже выяснилось. Андрей стал заместителем директора. Квартиру мы снимали, хотя нам обещали дать служебное жилье. Но что-то не срослось.
Машу отправили в садик, я устроилась, к своему сожалению, продавцом в круглосуточный магазин. Работа ужасная. Ночью приходят одни алкаши и безбашенная молодежь. Меня хватило на три месяца. Я бежала оттуда, сверкая пятками. Как женщины работают в таких местах? Это ж какие нервы надо иметь?
Еще два месяца я моталась по собеседованиям. Один раз попала в какой-то клуб по продаже косметики. Хорошо, что ума хватило убраться оттуда. Наставник так красиво пел об огромных продажах, каких-то путешествиях для лучших менеджеров. Я размечталась, как дурочка, а позже услышала:
— Надо купить набор, продать его… Бла-бла-бла.
Покупать не за что. Бо́льшая половина зарплаты мужа уходит на оплату съемной квартиры. Хотя у меня были мысли взять кредит. Смелости не хватило. Спасибо моей трусости, что не успела влезть в аферу с косметикой. Я не знала, куда мне устроиться. Хотелось помочь мужу, ему же тяжело одному тянуть нас. Каждый день, просматривая вакансии в интернете, я думала, как было бы здорово получать наравне с ним. Нам бы хватало на развлечения и поездки на море. Как же я люблю море! Была на юге всего один раз, когда моя тетя взяла меня одиннадцатилетнюю с собой на курорт.
— Ничего, ничего, — успокаивала я себя. – Настанет то время, когда мы будем летать на юг дважды в год.
Но настало другое время. Серое и абсолютно несчастливое. Андрей отдалился от семьи. Я чувствовала его холодность по отношению не только ко мне, но и к Машеньке. Ей уже двенадцать. Маша просит телефон последней модели, крутые кроссовки и дорогущий компьютер. У нее есть кнопочный телефон и дешевенький планшет, но она смотрит на одноклассниц, слушает их разговоры, как родители дарят на день рождения крутые гаджеты, и завидует. Я объясняю, что все эти «игрушки» стоят немалых денег.
— Папа взял в кредит машину, а мне вы пожалели какой-то телефон! – разозлилась дочь.
Да, Андрей взял иномарку. Как-то он приехал домой и заявил:
— Я купил машину!
Странно, ни разу не обмолвился, что собирается ее покупать прямо сейчас. Пришлось затянуть пояс потуже. Из-за большого кредита с бешеными процентами мы еле сводили концы с концами. Я понимаю, Андрей — замдиректор и ездить на общественном транспорте непрестижно. Правда, по московским меркам вроде бы и зарплата приличная, а мы не можем купить хороший телефон для дочери. Я еще не задумывалась, куда так быстро уходят деньги? Или… Или Андрей не все приносит в дом?
Прошло еще два года. За эти два года мой муж стал совсем другим. Начал восхваляться, какой он молодец, труженик, со дня на день его поставят директором. Я слушала, и что-то уже не радовалась, как раньше. Не чувствовала я радости, мне было немного не по себе. Вчера я нашла в машине сережку. Спрашивала, чья она, но Андрей вскользь ответил, что вообще не понимает, как она попала в машину. Сердце не на месте. Неужели у него кто-то есть? Я работала в магазине одежды. Меня взяли, потому что хозяйке срочно была нужна продавщица. Она не стала заострять внимание на мой небольшой опыт в продажах. Пообещала всему научить. И научила. Получала я не много. На хлеб с маслом хватало. Андрей понемногу откладывал на квартиру. Кредит он закрыл, благодаря знакомому, который дал денег. Андрей отдавал с каждой зарплаты ему, платил за съемную квартиру и маленькую часть перечислял на свой счет.
— Купим однушку, а потом подкопим и возьмем двушку, — говорил он, подсчитывая расходы и доходы.
Я слушала и молчала. Не знала, стоит ли говорить ему о неприятной находке. В кармане его брюк был найден чек на золотое украшение. Мне он никогда не дарил золото. Пару раз купил цветы, но я попросила больше не покупать, потому что это — пустая трата денег. Нам же нужно приобрести жилье! Через три дня я узнала, что у нас будет второй ребенок. Андрей обрадовался, сказал, что нужно рожать.
— Вчетвером нам будет тесно в маленькой квартире, — попыталась убедить его я.
— В тесноте, да не в обиде, — Андрей чмокнул меня в щеку и улыбнулся.
И я поняла, если он хочет этого ребенка, значит, еще не все потеряно. А золото, возможно, он подарил своей матери. А я придумала себя черт знает чего. Дурочка. Не буду же я спрашивать, кому он это покупал? Не имею права, все-таки, я, грубо говоря, сижу у него на шее. Со своей-то мизерной зарплатой.
Но, спустя полгода, случилось то, чего я опасалась. Андрей ушел к другой. Оказалось, что он с ней встречался уже четыре года. Она родила ему дочку.
— А как же мы? – я должна родить через две недели.
— Такова жизнь, — ответил мне Андрей, собирая вещи. – Ты меня больше не привлекаешь. Посмотри на себя, стала толстой и некрасивой.
— Но я же беременна!
Со второй беременностью я выглядела, как бочка. Настоящая бочка. Набрала почти сорок килограммов.
— Знаешь, ты стала некрасивой еще раньше.
— И когда же?
— Когда родилась Маша. Я уже тогда понял, что ты обыкновенная. В тебе не было изюминки. Да и вообще, ты какая-то неперспективная. Вот чего ты добилась за эти шестнадцать лет? Жена директора должна быть одета с иголочки, выглядеть на все сто. А ты? Мне стыдно с тобой куда-то пойти. На тебя посмотришь – настоящая деревенщина.
Через час приехала свекровь. Она собиралась к нам именно сегодня. Войдя в квартиру, она с укоризной посмотрела на меня и сказала:
— А что ты хотела? Ты же не была ему поддержкой. Обуза! Столько лет он из-за тебя потерял, а мог бы раньше встать на ноги! Умные парни в двадцать пять уже имеют и квартиры, и машины. А по твоей милости у него до сих пор нет своего угла. И зачем было беременеть, когда живешь на чужой территории?
Сейчас мне под сорок. Живу в деревне, в доме матери. В Москве я бы не выдержала одна. Андрей платит алименты, но я не смогу на них растить вторую дочку и снимать жилье. Маша осталась в Москве, учится в институте, отец оплачивает ее учебу. Она не общается со мной, потому что свекрови удалось убедить Машу, будто я им всем сломала жизнь. По ее словам, если бы не я, то Андрей мог бы стать чиновником. Не знаю, как быть. Моя мама тоже пилит меня и тычет институтом, который я бросила. Надо было послушать ее, а не бежать за любимым человеком в чужие края. Пожертвовала своей карьерой, а теперь у меня ничего нет. Дурочка.
Конец.
Ольга Брюс