— Ладно бы твоя мама приехала одна! Она еще и брата-тунеядца за собой притащит! – не успокаивалась целый час жена, ругаясь на неожиданный приезд своей свекрови.
Причина недовольства благоверной понятна: моя мама, устав жить в своей глухой деревушке, наконец-то приняла мое предложение перебраться в город.
Правда, переехать она решила не одна: с братом, подростком 17 лет, который живет вместе с ней и вот-вот окончит школу.
Мы с женой по меркам деревни живем просто роскошно: большая «трешка» на 120 квадратов, пусть и в спальном районе, но зато рядом с остановкой.
Еще у нас есть дача с качелями, две иномарки. В общем, все условия для радости современной молодой семьи, которая честно и добросовестно заработала на все общественные блага.
Единственный минус – жить в таких хоромах без детей, вдвоем, порой скучновато. Жена, да и я, почти все время на работе.
В свободное от труда время мы либо молчим, либо занимаемся каждый своим хобби. Я – чиню компьютеры, она – вяжет или болтает с подругами.
— Привык жить в своей деревне, как на ток-шоу! Вот и теперь ищешь острых ощущений, притаскивая к себе половину деревни! – причитала жена битый час после моих слов о переезде родных.
— А ты бы лучше не претензии мне высказывала, а хотя бы разок сама взяла да и съездила к маме в деревню, помогла бы ей!
Я и вовсе считаю, что супруга по отношению к моим, а тем более и своим родственникам, ведет себя, мягко говоря, некрасиво.
Пример – ее почти полное отсутствие поездок к свекрови. За прошлый год, несмотря на огромную загруженность по работе, я был у мамы каждый месяц.
Порой удавалось приезжать даже 2-3 раза за неделю, потому что знаю: мама уже в возрасте, самой с домом ей справляться нелегко, а от брата-подростка особой помощи по хозяйству пока что ждать не приходится.
Жена за все 12 месяцев была у мамы всего 2 раза. Да и то, чтобы забрать заботливо закатанные баночки на зиму, а также ягоды, которые мама собирала все лето, чтобы угостить «любимую невестку».
— Моя мама будет жить с нами. Брат тоже останется здесь. Если тебя это не устраивает, можешь разворачиваться и ехать в свой поселок на все четыре стороны! – не сдержался я, услышав очередной досадный упрек, причем совершенно незаслуженный.
— Ну, и, пожалуйста! Вот и уеду! Посмотрим, как запоете, когда спустя месяц жизни со своей матушкой и братцем-тунеядцем эта квартира превратится в деревенский хлев! – пыталась язвить супруга, закусывая свою губу в порыве злости.
Спустя полчаса она уже стояла у порога со своим модным кожаным чемоданчиком. Помню, как покупали его пару лет назад для поездок за границу. Теперь она его загрузила, чтобы уйти из нашей квартиры.
Я никого не держу. Особенно тех, кто не уважает мою семью. Особенно – маму и брата, которым она, кстати, всегда нравилась. И которые с радостью накрывали ей на стол всякий раз, когда она соизволила приехать «в ИХ деревню».
Жена уехала. Я встретил маму и брата. Стали жить вместе. Все, как раньше, в нашей любимой деревне. Но уже в более комфортных городских условиях.
Прошло три месяца. Жена за это время пережила все стадии женской истерики.
Первый месяц она отчаянно пыталась доказать мне, что я не прав.
Писала грозные СМС, (спасибо, что только мне, а то бы за брата и маму сразу получила бы новый штамп в паспорте), звонила и взывала к моей «совести».
Затем пыталась воздействовать через общих знакомых (да-да, друзья по ее наводке писали и спрашивали, «почему я такой нехороший, так поступил с Тамарочкой?»).
Второй месяц, в течение которого она жила на квартире родителей со своей мамой, папой и младшим братом 7 лет, она уже стала откровенно подлизываться.
Писала, что ей всегда на самом деле нравилась деревня, что моя мама очень вкусно готовит, но ей нужна постоянная поддержка на кухне. В общем, было видно, что засобиралась обратно.
Третий месяц жизни в отцовском доме давался ей труднее первых двух. Супруга звонила и писала по 5-10 раз в день. Умоляла меня, чтобы я дал ей возможность вернуться.
Услышав один такой разговор, в котором благоверная, словно ищейка, завывала в трубку от отчаяния, моя мама надавила на меня и попросила «дать невестке второй шанс». Она и раньше поднимала эту тему, но больно задели меня сказанные супругой слова.
Спустя три месяца жизни порознь все-таки решил попробовать сначала. Но только на моих условиях: я, она, мама и брат в нашей большой квартире в городе.
Поначалу жить вчетвером была в радость всем. Жена была счастлива возвращению с свои любимые хоромы, потому что жизнь в отцовском доме, когда ты давно и глубоко замужем, уже не кажется такой радостной, как в детстве.
Брат был рад тому, что в доме появился кто-то, кто порой защищает его от моих шутливых нападок (они с женой обладали единым умением меня осаживать, и часто кооперировали свои силы, чтобы осадить мои порывы к домашней власти).
Мама была рада вторым рукам на кухне (и пусть говорят, что должна быть только одна хозяйка – в нашей семье женщинам удавалось так распределять обязанности, что каждая выполняла свою работу и не мешала другой чувствовать себя помощницей в равной степени).
Я в душе был рад возвращению любимой женщины, которая давно раскаялась и очень старалась загладить вину за сказанное.
Но вскоре начались трудности.
— Ты любишь маму больше, чем меня! Покупаешь ей постоянно что-то, пока я хожу в обносках уже третий год! – на второй месяц после возращение домой заявила мне супруга.
— Что ты имеешь в виду под обносками? Норковую шубу, которую ты сама выбирала год назад? – умело парировал я очередной загон своей благоверной.
— Ты знаешь, о чем я! Маме вон – и сапоги, и шапочку! Перчатки новые достал, кожаные итальянские. Брату кроссовки купил фирменные! А они вообще это заслужили? Приперлись на все готовенькое из своей ха_лупы, а теперь радуются, что ты им в рот заглядываешь! – выпалила она, как на духу свои претензии.
И тут меня накрыло.
Супруга, которая зарабатывала в разы меньше, чем я, и которая практически всегда жила за мой счет, решила упрекнуть меня в расходовании средств.
Упрекнуть тем, что я в кой-то веке решил прикупить своей маме и брату вещей, глядя на то, как они постоянно экономят, потому что мама собирает деньги для обучения своего младшего сына в хорошем городском университете.
— Проваливай. Больше видеть тебя не хочу. Ты всегда любила не меня, а мои деньги. Наконец-то я понял это, — неожиданно для самого себя выпалил я, решив сказать супруге все, что думаю о ее недавнем диалоге.
— Ты! Да как ты вообще смеешь так со мной разговаривать! Да кто ты такой! – начала орать она на меня, пытаясь доказать свое якобы превосходство.
В течение последующих десяти минут, на протяжении которых жена продолжала орать на меня, оскорбляя и меня, и всю семью, я просто молчал.
До тех пор, пока мама не вступила в беседу.
— Знаешь, что, сынок. Мы, наверное, поедем. Извините, что доставили столько хлопот вам. «Засиделись в гостях уже», — тихонько сказала мама, протянув в руки жене какую-то бумагу.
Дарственная на дом. На имя моей жены.
Увидев это, супруга просто выкатила глаза и не могла вымолвить ни слова. Оказалось, что мама и брат очень сильно переживали, что им пришлось стеснить нас.
Чтобы как-то сгладить свой приезд перед невесткой, мама решила преподнести ей такой вот щедрый подарок, понимая, что основным добытчиком в семье являюсь я, и что для меня старый домик в деревне особой роли в доходах не сыграет.
Супруга опешила. Та свекровь, которую она десять минут назад крыла, чем попадя, дала ей в руки документ, разрешающий делать с домом все, что она захочет.
— Спасибо, мама. Очень уместный подарок. Потому что отныне ОНА будет жить именно в том доме, который принадлежит только ЕЙ, — сообщил я своей матушке, недвусмысленно намекая жене на следующее решение.
Супруга опешила. Она стояла с дарственной в руках и не знала, что делать дальше.
— Иди. Я был рад твоему возвращению, но ты сама все решила. Мама и брат многое сделали для меня. Теперь, когда я добился успеха, я хочу вернуть им должок. Если ты не понимаешь этого и ценишь людей только по объему их кошелька, нам с тобой не по пути, — сказал я свое последнее слово.
Супруга молча выслушала. Чуть всхлипнула. А потом собрала свой итальянский кожаный чемодан и уехала в деревню.
Я остался с мамой и братом в городской квартире, оставив по-джентльменски бывшей жене машину и часть финансов после развода.
Не знаю, где она, и как живет теперь. Главное, что я остался с семьей, которая действительно любит меня и ценит не только за мой тугой кошелек.