Когда Тимур в пятницу вечером будто бы невзначай бросил: «Слушай, Лида с Ингой собираются к нам на уикенд», — я лишь махнула рукой. Ну приедут и приедут. Его сестра с дочерью. На пару деньков, уверял он. Ничего особенного.
Особенным всё стало в субботу около полудня.
Они явились не с небольшой сумкой, а будто переезжали к нам жить. Три чемодана, несколько пакетов с банками, коробками и ещё холодильная сумка. Лидия ворвалась в квартиру, как шквал, — расцеловала брата, меня чиркнула по щеке и тут же: «Ой, Зоя, мы с дороги страшно проголодались! Ты не против, если мы мигом перекусим?»
Я вежливо кивнула. Конечно, не против. Гости же.
Пока я подогревала бульон и раскладывала хлеб, Инга — девушка лет двадцати, вечно с кислой миной — уже развалилась на диване и вытянула ноги на подушки. Лидия ходила по кухне, ощупывала шторы, заглядывала в шкафы: «А молоко у вас какое? Обезжиренное? Это всё ерунда, Зой, надо нормальное покупать».
Я молчала. Всё-таки гости.
После перекуса Лидия, будто награждая меня великой честью, спросила: «А где у вас полотенца? Мы бы освежились». Я показала. Потом она попросила показать стиральную машину: «Зойка, ты же не возразишь, если я сразу бельё закину? Мы в дороге совсем всё измяли».
Я не возражала. Я вообще пока ни на что не возражала.
Тимур сидел в гостиной, листал телефон. Когда я проходила мимо, он поднял глаза и улыбнулся так, будто всё идёт идеально. Хотела спросить: «А сам помочь не пробовал?» — но промолчала. Не хотелось разборок в первый же день.
К вечеру стало ясно: это не пара дней. Это испытание.
Лидия вела себя как хозяйка. Не спрашивала — объявляла. «Зой, давай я тебе намекну, как лучше гладить. Вот тут складочку — и всё ровненько». «Зой, ты суп солишь? По-моему, маловато, я добавлю». «Зой, полы ты моешь шваброй? Надо тряпкой, я тебе покажу потом».
Я улыбалась. Кивала. Исполняла.
Инга всё время сидела в телефоне. Единственное, что она произнесла: «Тётя Зоя, у вас зарядка от айфона найдётся?»
Я протянула.
Тимур молчал. Совсем молчал. Как будто его тут вообще нет. Когда я попросила вынести мусор, он нехотя поднялся, но Лидия тут же: «Тимурчик, отдохни, ты же всю неделю пахал. Зоя сама всё осилит, правда ведь?»
Правда. Осилю.
Ночью я попыталась поговорить. «Тим, они точно на два дня?» Он зевнул: «Ну да, максимум три. Да не нервничай, это же семья».
Семья… Хорошее слово. Но почему-то работала в этой семье только я.
Воскресенье началось с того, что Лидия в семь утра загремела пакетами на кухне. Я поднялась — она уже мешала кашу. «Доброе утро, Зоенька! Решила сама завтрак сварганить, чтобы ты отдохнула. Правда, крупы у вас совсем немного было — я всё высыпала. Сбегаешь потом в магазин?»
Я кивнула. Сбегала.
Купила продукты. Вернулась. Лидия с порога: «Ой, а творог ты не взяла? Инга любит творог утром. Ладно, переживёт».
Весь день я крутилась, как заведённая. Генеральная уборка, стирка, глажка, обед, ужин. Лидия командовала. Инга молча ела. Тимур смотрел футбол.
Вечером я услышала, как Лидия вещает Инге громко, почти на показ:
«Вот так и должно быть, Ингусь. Муж трудится, а дома — порядок, уют, еда горячая. Вот тебе бы такую свекровь потом, чтобы помогала, а не мешала. А то нынешние — всё независимые, ничего делать не желают. А Зоя молодец. Тихая. Не спорит. Знает своё место».
Знает своё место.
Я поставила тарелку, вытерла руки и ушла в спальню. Села на край кровати.
Знает своё место.
Я просто думала. О том, что стала прислугой. Что муж этого даже не заметил. Что его сестра считает меня бесплатной услугой. И что я сама это допустила.
Хватит.
Утром я встала, оделась, налила себе кофе и села. Не готовила. Не подогревала. Не суетилась.
Лидия появилась первой. Уперлась взглядом в пустую плиту. «Зоя, ты что, ещё не занималась завтраком?»
«Нет, Лида. Не занималась».
«А мы что, голодные сидеть будем?»
«Готовь сама. Всё в холодильнике».
Она выпучила глаза. «Ты что, издеваешься? Мы же гости!»
Я поставила чашку. «Лида, настоящие гости ведут себя уважительно. А вы приехали как в санаторий. Три дня я стираю, глажу, кормлю и терплю команды. И я решила следующее: всё, что я делаю, теперь по тарифу. Завтрак — тысяча. Обед — полторы. Стирка — пятьсот. Хочешь сервис — плати. Нет — делай сама. Или езжай домой».
Лидия побледнела, потом вспыхнула. «Ты ненормальная! Тимур!!!»
Тимур вышёл, заспанный. «Что происходит?»
Лидия почти кричала: «Твоя жена требует деньги за еду!»
Тимур растерянно посмотрел на меня. Я шагнула к нему.
«Тим, я три дня вкалываю. Твоя сестра раздаёт распоряжения, учит меня жить. Ты молчишь. Так вот: если ты не со мной, езжай с ними. Все втроём. А я останусь в своём доме и буду жить спокойно».
Лидия завизжала: «Тимур, ты слышишь? Она хамит!»
Тимур долго молчал. Десять секунд. Двадцать. Я видела, как он переваривает всё.
Потом он выдохнул:
«Лида, ты перешла границы».
Она застыла.
«Зоя не обязана вас обслуживать. Ты ведёшь себя как хозяйка. Я молчал, чтобы не ругаться. Но она права. Ты не гость — ты оккупант».
Лидия открыла рот, но слова не появились.
Через полчаса они с Ингой стояли в прихожей с чемоданами. Лидия смотрела на меня так, будто я испортила ей жизнь. Инга молчала.
Тимур проводил их, вернулся и сел напротив меня.
«Прости, — сказал он. — Я правда не понял, как тебе тяжело».
Я кивнула. «Хорошо».
Он достал яйца: «Я сделаю завтрак. Яичницу осилю».
Я даже рассмеялась.