Юлия готовилась к своей свадьбе почти полгода. Она тщательно подбирала платье, договаривалась с кондитером о торте, составляла меню, продумывала каждую деталь. Жених — Алексей — поддерживал её во всём. Казалось, ничто не может омрачить их праздник.
Единственной сложностью оставалась мать Алексея — Анна Сергеевна. С самого начала она воспринимала Юлию настороженно: то семья не та, то образование слабое, то работа какая-то «несолидная». Ни один этап подготовки к свадьбе её не устраивал: ресторан — не тот, гостей — слишком много, а главное — все решения принимались без её участия. Особенно раздражало её то, что за всё платил сын.
— Лёша, ну зачем такие траты? — тянула она. — Всё можно было устроить скромнее, по-человечески.
— Мам, это особенный день, — спокойно отвечал Алексей.
— У меня свадьба была за три рубля, и ничего, двадцать лет вместе прожили.
Юлия старалась не обращать внимания. Она чувствовала: это не что иное, как ревность.
За неделю до свадьбы Анна Сергеевна обронила, что собирается выступить с речью.
— Речью? — насторожилась Юлия.
— Ну а как же. Мать жениха должна сказать напутствие.
— Конечно, — сдержанно согласилась невеста.
— Я уже всё продумала, — с энтузиазмом продолжила Анна. — Расскажу, каким Лёша был мальчиком, как я его одна поднимала…
Юлия внутренне напряглась. С учётом характера свекрови, можно было ожидать чего угодно.
День свадьбы начался прекрасно. Торжественная регистрация, удачные фото, весёлые гости. Юлия сияла — она стала женой любимого.
Анна Сергеевна проигнорировала ЗАГС и появилась только в ресторане — в траурном чёрном платье. Юлия удивилась, но промолчала. Свекровь уселась, сдержанно поздоровалась и всё время сидела молча, с каменным лицом.
— Что с ней? — шепнула Юлия Алексею.
— Не знаю… может, волнуется, — пробормотал он.
Когда настал черёд тостов, ведущий пригласил мать жениха. Анна Сергеевна поднялась, взяла микрофон. Юлия улыбнулась, ожидая трогательных слов.
— Дорогие гости, — начала она, — хочу сказать несколько слов о своём сыне…
Началось всё нейтрально: детство, успехи, воспитание. Но дальше тон изменился.
— Максим всегда прислушивался ко мне. Мы были с ним одним целым. А теперь он женится…
Юлия почувствовала, как холод пробегает по коже.
— Конечно, каждая мать мечтает о достойной невестке. О такой, что примет семью мужа как свою.
Пауза.
— Увы, не всем мечтам суждено сбыться, — сказала она, обведя зал печальным взглядом.
Юлия сжала руку Алексея. Гости напряглись.
— Да, Юлия красивая… но в семейной жизни главное — не это. А умение готовить, уважать старших, быть хозяйкой в доме. А когда вместо этого — платье за двадцать тысяч, лимузин и ресторан, то ничего хорошего не выйдет.
Молчание. Мать Юлии сидела с побелевшими губами.
— Я всё же надеюсь, что Юлия ещё научится быть настоящей женой… И не будет отдалять сына от родной матери.
Анна положила микрофон и села.
Зал застыл.
Юлия словно окаменела. Алексей побледнел.
— Мам, что это было? — сдавленно прошептал он, подойдя.
— Правда, — ответила она громко, чтобы все услышали.
Ведущий попытался разрядить обстановку, но атмосфера была уже разрушена. Подруги Юлии подбегали с вопросами, но она только кивала и молча вытирала слёзы.
Когда все вышли танцевать, Алексей снова подошёл к матери.
— Зачем ты это сделала?
— Потому что ты ошибаешься, сын. И чем раньше поймёшь — тем лучше.
Отец Юлии подошёл, глядя в глаза сватье:
— Алексей, надеюсь, ты дал понять матери, что её выходка была недопустима?
— Я стараюсь, — сказал Алексей, но его голос был дрожащим.
Анна осталась при своём мнении. Считала, что просто «предупредила».
Праздник постепенно сходил на нет. Гости разъезжались раньше, чем планировали. Мать Юлии обняла её:
— Доченька, главное — это любовь. А недобрые люди… они сами себя выдадут.
— Почему всё так вышло?.. — шептала Юлия.
Позже, когда остались вдвоём, она разрыдалась:
— Алексей, она испортила всё… Наш день.
— Прости. Я не верил, что она на такое способна…
Наутро свекровь позвонила.
— Как настроение?
— Ты уничтожила праздник, — глухо ответил сын.
— Зато была честной. Рано или поздно ты поблагодаришь меня.
— Нет, мама. Ты сделала мне больно. И Юле. И мне.
Он впервые осознал: для Анны важнее её мнение, чем счастье сына.
Юлия долго не могла вспоминать свадьбу без боли. Анна Сергеевна так и не извинилась. И даже спустя годы Юлия не простила ей этот день — день, который должен был быть светлым, а стал тенью.