Лина заглушила двигатель и прищурилась на солнце — июль выжигал асфальт так, что над землёй парило. Она привычно потянулась за сумкой с покупками и глянула на Рому:
— Ты глянь, чья та тачка? — она указала на припаркованную у подъезда серебристую иномарку с номерами из Черкасс.
Рома только нахмурился, но дверь машины тут же распахнулась — и на парковку вышел Олег с широкой улыбкой, будто ждал именно их.
— Ну надо же! Хотели позвонить, сюрприз сделать — и вы как раз! — он уже тянулся обнимать.
Валя, немного сзади, вытащила из багажника пляжные круги, пару сумок, сетку с хлебом. Дети — Гриша и Ксюша — тут же налетели на Рому, бодаясь из-за мяча.
— Как кино, правда! — Валя чмокнула Лину в щёку, оставив след от крема. — Мы буквально на день, утром в Абхазию двинем. Там граница забита, решили у вас переночевать. Можно?
Лина всё ещё держала пакеты, метнула взгляд на Рому — тот виновато, но с улыбкой кивнул.
— Ну… заходите, конечно, — выдавила она, подбирая ключи.
Олег хлопнул брата по плечу.
— Ты не представляешь, как мы по дороге море вспоминали! Тут жара, а дома — ливни.
В подъезде дети с визгом тащили круг и сумку вверх по ступеням. Валя прошептала:
— Спасибо, Лина. Мы как выжженные. Только на пляж сгоняем — дети упрашивают.
В лифте толкались и смеялись, а Лина вжалась в стену — чужие голоса гремели как барабаны в храме тишины.
В прихожей тут же свалили сумки, дети разулись прямо на ковёр. Валя кинула пакеты на стол.
— Сейчас быстро в душ — и на пляж! — бодро объявил Олег.
Рома открыл окно — сквозняк вытянул ароматы пота, дороги и банки с маринованными огурцами.
Лина пошла за полотенцами, по пути зацепила чью-то кофту, как будто они и не уезжали.
— Хоть бы предупредили… — прошипела она Роме, когда те зашли в ванную.
— Ну это же родня, Лин… — пробормотал он, отводя глаза.
Она молча кивнула и ушла. Смех, плеск воды, грохот мыльницы — ванная превратилась в аквапарк. Следы от мокрых шлёпок тянулись в коридор.
— Лина, где у тебя фен? — крикнула Валя.
— В шкафчике. Слева.
— Спасибо!
Через пару минут хлопнула дверь.
— Всё, мы на пляж! Не скучайте!
Дети понеслись к лифту. Лина осталась одна. На ковре — песок, на вешалке — чужие куртки.
Она переступила через брошенные шлёпанцы, пошла на кухню, поставила пакеты. Открыла холодильник — забит под завязку: лимонады, чужая колбаса, банки с яйцами.
Она резко захлопнула дверцу.
На столе — крошки, капли от огурцов. Мокрое полотенце валялось на спинке стула. В ванной — открытый шкаф, чужие следы в раковине.
Лина взялась за тряпку. Когда чайник начал шуметь, дверь хлопнула — дети ввалились в квартиру, визжа. За ними — Олег и Валя.
— Уф, на улице — ад! — Валя сбросила панаму. — Но море — кайф! Дети довольны. Гриша, покажи ракушки!
Гриша высыпал пригоршню песка на диван.
— Только не на… — начала Лина, но было поздно.
— Да не кипишуй, — отмахнулась Валя. — Пылесосом пройдёмся. Это же дети.
Рома принёс полотенце, отряхнул подлокотник. Олег уже расставлял пиво по стаканам.
— По чуть-чуть — и спать. Утром сдвинем.
На стол легли семечки, бутылки.
Лина молча ушла в спальню. Простыня пыльная. Кто-то на ней уже успел поваляться. Из зала гремел мультик.
Ночью она выключила свет. Но из-за двери доносился смех, лязг посуды, чавканье.
Утром — запах овсянки.
Валя у плиты, в её майке и с её полотенцем на голове:
— Мы на рынок сбегали! Купили кашу. Тут всё дорого, а у вас можно хоть немного сэкономить, — она хихикнула, но в голосе сквозила привычность.
Лина молча распахнула окно. На подоконнике — купальники. На кресле — чужие плавки. Под её ботинками — чужие тапки. Расчёска в ванной вся в чужих волосах.
Рома появился в коридоре, натягивая футболку:
— Ты хоть немного поспала?
— Нет. И это только начало, — бросила она.
Гости ушли на пляж. Вернулись с красными плечами и облезающими носами. Валя вытащила крем из её косметички.
— Классный крем у тебя! — сказала она, размазывая его себе по рукам. — Гриша, иди, тебя тоже смажем.
Крем растёкся по дивану.
— Осторожнее! Он же новый! — не сдержалась Лина.
— Да ладно, — фыркнула Валя. — Это же дети. Не трагедия.
Рома подоткнул салфеткой.
— Сейчас вытру, не кипятись.
— Это наш диван, — прошептала Лина. — Не общественный.
Поздно вечером, когда дети уснули, Олег разлил по второму кругу.
— Мы подумали… Может, задержимся на пару деньков? Поляну глянем, объекты.
Он посмотрел на Рому.
— Ты не против же? На продукты потом скинемся. Всё по-честному.
Лина тихо ответила:
— Это не про деньги. Это про уважение.
Вечером, на балконе, она смотрела в ночь. Изнутри — гул смеха и сдавленная злость.
Рома вышел, протянул кружку:
— Ты злишься?
Она кивнула. Он вздохнул:
— Прости. Я не думал, что выйдет вот так.
Она молчала.
Ночью она заперлась в спальне и впервые заплакала. Он сел рядом. Взял её за руку.
Она не отдёрнула.
Утром — привычный грохот, шлёпанцы, суматоха.
— Мы на море! — кричал Гриша.
— Где моя косметика?! — Валя заглядывала в спальню.
Лина убирала со стола стаканы. Следы — липкие. Ткань — тянет запахами.
Когда дверь захлопнулась — тишина.
Лина постояла в коридоре. На стуле — полотенце. На полу — мусор. В кухне — вонь от вчерашнего пива.
Она убралась, помыла руки. Села за ноутбук. Работа не шла. Мысли мешались.
Вечером они вернулись… с ещё двумя.
— Встречайте — Лена и Вова! Одноклассники Вали! На пляже встретились!
Стол ломился. Песок, рыба, ор.
Поздно вечером:
— Лина, как кофемашину включать? Нажал — капает мимо.
Она повернулась:
— Завтра — ваш последний день. Нам нужно личное пространство. Это не гостиница. Без обсуждений.
Валю перекосило. Олег замер.
— Ты чужая. Я думала — у вас семья, — пробормотала Валя.
— А я — что у нас дом. А не вокзал, — сказала Лина.
Олег снова заглянул:
— А мы-то… думали, у вас тут душевно. А вы нас выгоняете.
Рома вышел из спальни, посмотрел на всех.
— Лина права. Это наш дом. Я должен был вам это сразу сказать.
— Мы уже уезжаем? — всхлипнула Ксюша.
— Да, — кивнула Валя. — Собираемся.
Шорох молний, хлопки сумок. У двери Олег прошипел:
— Под каблуком, значит?
Лина всё слышала. Не отреагировала.
Рома промолчал. Только смотрел. Спокойно.
Щёлкнула дверь. Остались вдвоём.
— Я просто хочу, чтобы дом снова стал нашим, — прошептала Лина.
— С сегодняшнего дня — только наш, — сказал он.
Через пару часов — голосовое. Лина посмотрела: Галина Сергеевна.
— Ты что, из-за этой своей леди родню гонишь? Он же тебе столько помог!
Рома взял телефон, стёр сообщение. Вышел из семейного чата.
— Всё.
Вечером они пошли к морю. Впервые — вдвоём. Без пакетов, без чужих.
Лина шла босиком. В руках — мороженое. Рома нёс сандалии. Молчали. Но легко.
Через неделю — СМС:
«Отдыхайте, как хотите. Мы с вами — на паузе.»
Лина показала экран.
— Зато честно.
У подъезда — соседка:
— Гостей своих проводили? Угу. Я уж полицию хотела звать — гвалт стоял. Но знаю: вы-то — порядочные. Терпела из уважения.
Лина впервые улыбнулась.
Утро. Завтрак на двоих. Чистый стол. Тишина.
— Никаких гостей. Ни по какому поводу, — сказала Лина, намазывая масло.
— Только мы и наш дом, — подтвердил Рома.
В доме было тихо.
И в этой тишине было — уважение.
Если хочешь, могу сделать миниатюрную адаптацию под театральную сцену, синопсис для публикации или подборку подходящих иллюстраций.