— Ленка вовсе не чужая, она теперь… Ну, мы вместе. Побудет тут немного. Совсем недолго, правда, Лен?
— Проваливай из моей спальни! Немедленно!
— Это кто вообще? — Марина ткнула пальцем в нахалку, развалившуюся на её диване. — И что делает здесь эта посторонняя женщина?
— Ну, моя девушка, она… временно тут остановится, — промямлил Антон.
— Это тебе что, сказка про «Рукавичку»? — сжала кулаки Марина. — Где бывшие жёны и мужья с новыми… пассиями ютились друг у друга над головой?
Осень выдалась хмурой — ливни, грязь, и на сердце — кошачьи когти. Уже полгода, как её бывший муж поселился в её квартире. Всё началось весной, через месяц после развода.
— Ну, Марин, ну пусти перекантоваться на пару месяцев, — канючил тогда Антон, стоя на пороге с видом приблудной собаки.
Потёр затылок, вздохнул так жалобно, что хотелось выть.
— У меня сейчас всё… Плохо. Денег — кот наплакал. Работы приличной нет, один разовый заработок. То листовки разношу, то разгружаю фуры. А на пособие что проживёшь? Ну ты что, на улицу выгонять? Дай хоть голову где-то приклонить, на ноги встать…
И она… сжалилась над бездельником.
Теперь же он восседал на её диване, словно барин, и даже не думал уходить. Более того, высказывал претензии — то суп пересолен, то морда у неё мрачная.
Но сегодняшний день переплюнул всё.
Марина поднялась по лестнице, вытащила ключи и замерла. В коридоре стояли чужие сапоги — лаковые, на шпильке, явно не дешёвка. А на крючке болталась розовая дублёнка — такую она себе даже представить не смела.
— Ну это уже чересчур… — пробормотала она и шагнула в комнату.
И увидела её. Блондинка с ресницами длиной в метр, развалившаяся на диване и пьющая чай из Мариныной кружки. Завидев хозяйку, ничуть не смутилась, только расплылась в улыбке.
— Привет! — радостно заорал Антон, выходя из ванной с мокрыми волосами.
Вытер руки полотенцем, ухмыльнулся, будто подарок ей сделал.
— Это… Ленка. Ну, Лена. Моя… девушка. Познакомься! Лен, это Маринка, я тебе про неё говорил. Бывшая жена, но мы остались друзьями.
Лена поднялась, поправила локоны и протянула руку с алыми ногтями.
— Очень приятно, — произнесла она, смерив Марину взглядом, словно прикидывала, сколько та занимает места. — Антошка столько о вас говорил. Вы такая… уютная. И квартирка милая, надо же!
— Представляю, что он рассказывал, — процедила Марина.
Повисла гробовая тишина. Антон ёрзал, будто на иголках. Лена спокойно допивала чай.
— Антон, — наконец вымолвила Марина, сдерживая себя. — Можно тебя… ну, на минутку?
— Да чего ты, ну что там такого? — развёл он руками.
А потом сияюще улыбнулся:
— Ленка теперь тут немного поживёт. Совсем чуток, правда, Лен?
— Что значит «поживёт»? — Марина почувствовала себя актрисой в дурной пьесе.
— У неё дома ремонт, — начал Антон.
Но Лена перебила, махнув рукой:
— Какой ремонт, Антошка! Не мямли! — весело рассмеялась она и откинула волосы. — Скажи прямо — я к тебе переехала. Мы пара! Не надо стесняться, все взрослые люди.
Марина уставилась на бывшего мужа, тот старательно изучал линолеум. А Лена шагнула к раковине и принялась мыть кружку, напевая.
— Антон, — позвала Марина. — На разговор. Сейчас.
— Ну ты чего опять… — попытался отвертеться он, но, встретив её взгляд, поплёлся следом.
Оставшись вдвоём, Марина сказала тихо, но отчётливо:
— Ну пойми, Марин… — он вытер губы и почесал затылок. — Мы с ней серьёзно. Ты же сама говорила — личную жизнь надо устраивать. А где ещё нам быть? Съём не потянем…
— Ну… на недельку максимум, — быстро заговорил он. — Потом уедем. Она влюбилась, а я что — подлец?
— Антон, я не подписывалась на участие в этом цирке. Выгоняй свою Ленку. Сейчас.
— Да не кипятись ты, — он попытался коснуться её плеча, но она отпрянула. — Не маленькая же ты. Потерпишь немного. Девочка тихая, хозяйственная, может, и пользы будет.
И ушёл в гостиную, как будто всё уже решено.
Марина осталась в коридоре, не веря в происходящее.
— Антошка, — раздался с кухни голос Лены. — Покажешь мне нашу хатку? Хочу глянуть, где жить-то будем. Мебель переставить бы, для уюта.
Наша хатка. Где жить будем. Наглость!
Марина сжала кулаки, ногти вонзились в ладони. Нужно было что-то срочно решать.
Утром Марину разбудил визгливый поп-хит, ревущий из ванной. Лена плескалась уже второй час, судя по всему, одновременно устраивая концерт.
— Эй! — Марина забарабанила в дверь. — Ты скоро там?! Мне на работу! Опоздаю!
— Красота требует жертв! — крикнула Лена, даже не приглушив музыку. — Работа подождёт! Потерпи немного!
Марина простояла у двери ещё пару минут, потом плюнула и пошла одеваться. Антон, раскинувшись на диване, спал без задних ног и ни на что не реагировал.
На работу она ворвалась неумытая, злая, с головой, набитой мыслями о бардаке дома. А вечером, переступив порог, чуть не упала от удивления.
В гостиной сидела женская компания. Три девушки с бокалами вина, в комнате гремела музыка, в воздухе висел дым. Одна из них, в Мариныном халате, курила на балконе.
— А вот и хозяйка! — провозгласила Лена, поднимая бокал.
Её уже явно разморило, голос стал звонким и весёлым.
— Девчонки, знакомьтесь — это Марина. Антона бывшая. Пока ещё тут обитает, но временно.
Бывшая! В собственном доме! Пока живёт! Марина едва не взорвалась.
— Лена, — выдавила она, стараясь держать лицо. — Можно тебя на минутку?
— Да ладно тебе, давай тут, — махнула Лена рукой. — Все свои. Мы же ничего такого не обсуждаем.
— Наедине, — настаивала Марина.
— Да брось! — подмигнула та. — Ты, наверное, про уборку? Мы тут аккуратные, всё под контролем.
Марина вздохнула и заговорила при всех:
— Хорошо. Это мой дом. Я здесь хозяйка. Если тебе что-то не нравится — вон там дверь, — кивнула она на выход.
Подружки Лены замерли, музыка продолжала играть, но атмосфера ощутимо накалилась.
— А чего ты взвилась? — Лена поставила бокал и уставилась на Марину. — Мы же тихо сидим. Я весь день в салоне вкалывала, устала — девчонки пришли поддержать. Немного вина, разговоры… Это ж не преступление.
— Вы курите в квартире.
— Окно открыто, проветривается. И вообще, — она пожала плечами, — Антон сказал, можно.
— Вы пьёте. В моём доме. Без моего согласия.
— Мы взрослые. Это культурный отдых. Бокал вина после тяжёлого дня. А ты, кстати, — Лена смерила Марину взглядом, — сама же говорила, что он тут живёт. Он и пригласил.
В этот момент появился сам герой — довольный, расслабленный, в тапочках.
— Девчата! — чмокнул Лену в щёку, помахал остальным. — Ну что, устроились? Вино есть?
Марина промолчала, развернулась и ушла в спальню. Захлопнула дверь с такой силой, что посуда в шкафу звякнула.
Ну всё, думала она, лёжа на кровати. Приехали. Доигрались.
К концу недели Лена окончательно разошлась. Переставила мебель в гостиной — «энергетика, гармония». Фотографии Марины убрала, расставила свои. В ванной её баночки вытеснили всё.
— Слушай, Мариш, — как-то утром заявила она, накладывая кашу и одновременно крася ногти. — А может, ты начнёшь подыскивать себе квартирку? Нам с Антоном как-то… неудобно. Он стесняется тебе напрямую сказать.
Марина поперхнулась кофе.
— Ты чего мелешь?
— Ну я ж теперь тоже тут живу, — пожала плечами Лена. — Уже неделю. И дальше собираюсь. Это логично.
— Ты гостья! Временная!
— Какая я гостья? — Лена фыркнула. — Я с Антоном живу. А он тут хозяин. Ну, ночует регулярно.
— Временно! — рявкнула Марина.
— Года на два, пока квартирку не купим, — спокойно кивнула Лена. — Или снимем что поприличнее. Сейчас всё дорого. Но мы справимся. Потерпим.
— Два года?! — Марина вскочила.
— А ты как думала? Мы с Антоном серьёзные. Может, поженимся. Или ребёнка заведём. Тогда вообще прописку оформим.
Марина молча вышла из-за стола. А вечером, вернувшись домой, не смогла открыть дверь — замок был другим.
— Это ещё что?! — крикнула она, когда Антон отворил.
Он выглядел виноватым, но в глазах сверкало упрямство.
— Ну, замок… Старый барахлил. Лена настояла поменять. Мол, для безопасности. Ты могла бы и спасибо сказать.
— Кто платил?
— Лена вложилась. Она в салоне работает, получает нормально. Решила сделать полезное дело.
— А мои ключи?
— Вот, — он протянул связку. — Новый комплект. С брелочком. Красиво же.
— В моём доме! — Марина шипела сквозь зубы. — Вы совсем берегов не видите?
— Не злись. Это ради всех. Замок теперь надёжный — итальянский.
— Какого “общего” жилья?!
В этот момент Лена выскользнула из спальни в шёлковом халате и с маской на лице:
— О, Маришка пришла! Как на работе? Не устала? Кстати, мы с Антоном в курсе, что ты планируешь съезжать. Можем помочь найти что-то уютненькое. Клиентки в салоне подскажут.
— Нет, — твёрдо произнесла Марина. — Я никуда не собираюсь.
— Ну как хочешь, — пожала плечами Лена. — Но втроём тесновато. Антон стесняется. Мы ведь молодые. Хотим романтики, а тут ты…
— Стесняется? — Марина уставилась на Антона.
Тот покраснел, стал чесать затылок.
— Да ну, Лен, ты не так поняла…
— Всё он понял, — бросила Марина. — Завтра чтоб вас обоих тут не было.
На следующий день Лена оккупировала спальню. Развалилась на кровати, листала журнал.
— Проваливай из моей комнаты! Сейчас же!
— Полегче! — Лена нехотя поднялась. — Какая твоя? Антон сказал, теперь это общая спальня. Он место освободил, бельё поменял. Так что это теперь наша комната.
— Антон тут ничего не решает. Вон отсюда!
— Мы теперь почти как семья, — пожала плечами Лена, начав складывать вещи в шкаф. — А когда ты съедешь — будет просторнее.
У Марины лопнуло терпение. Она схватила Лену за руку и поволокла к двери.
— Всё, наигрались! Пожила — и хватит. Вещи твои будут под окном.
— Ты что творишь?! — визжала Лена, упираясь. — Игорёк! Помоги!
Но Антона не было дома.
Марина вытолкала Лену на лестничную клетку и захлопнула дверь. С минуту стояла, прислонившись к ней. Сердце грохотало. Лена снаружи визжала, угрожала судом, но через пятнадцать минут затихла.
Через пару часов появился Антон.
— Марина, открой! — забарабанил он. — Ленка звонила — плакала, говорит, ты её выгнала! Что она тебе сделала?!
— Да, выгнала. И больше она сюда не войдёт. Ты тоже. За вещами зайдёшь утром.
— Да ты в своём уме?! — он заголосил. — Она же моя девушка! Мы счастливы!
— Мне всё равно. Этот дом для вас закрыт.
— Марина, ну прояви человечность! Лена — не кто-то с улицы! Она хорошая, ухоженная! Мы любим друг друга!
— Завтра. Вещи будут у двери. Или в мусорке, если опоздаешь.
Марина включила телевизор на полную. Слушать это больше не было сил. Впервые за полгода — дома стало тихо.