Вы знаете, я не москвич, я по рождению парижанин, и вырос-то в общем в Нью-Йорке, но очень давно живу в Москве. И могу вам сказать, что такого безжалостного отношения к городу, к его истории, которая выражается в зданиях, какое я видел и вижу в Москве, – я не видел больше нигде.
Да, во времена барона Османа в Париже сносили кварталы, но чтобы перестроить весь город. Это было не в интересах чьего-то банковского счета, а это было, чтобы изменить облик города, такая стояла цель. И добились этого. И Париж, скажем так, неплохо выглядит.
А вот то, что происходит в Москве, и не только в последние годы, но в особенности в последние годы, вообще с этим примириться невозможно, потому что это уродует, с одной стороны, этот город, и с другой стороны – это совершенно очевидно – преследует цели личного обогащения.
Я не понимаю, как мэрия допускает такие вещи. Вернее, я понимаю, но хотел бы не понимать.
Я выражаю свой протест, свое возмущение тому, что происходит. И, как всегда в России, надеюсь на самую верховную власть. Эта страна, в которой, к сожалению, всегда приходится обращаться к первому лицу. К остальным вроде бы и бессмысленно.
Я надеюсь, что это обращение, мое высказывание, в частности, сыграет хоть какую-то роль в спасении Дома Булошникова на Большой Никитской улице.