— Убирайся из моего дома! — с надрывом выкрикнула Галина, глядя на рыдающую Лидию. Голос её срывался, а глаза блестели от злого огня. Но если бы знала свекровь, что судьба ещё раз сведёт их в одном месте, — может быть, сказала бы совсем другие слова…
Будущая жена сына не понравилась Галине с первой минуты. Лидия казалась ей чужой во всём — манера говорить, простая одежда, даже взгляд какой-то робкий и в то же время упрямый. Галина почувствовала раздражение, но сдержала его. Сразу выставить девчонку за дверь она не могла.
Пришлось изобразить радушие: налить чаю из того самого сервиза, что хранился «для особых случаев», достать из холодильника свой фирменный пирог с вишнями. Снаружи — хозяйка, внутри — буря негодования.
— Значит, любовь с первого взгляда, — произнесла Галина, натянуто улыбаясь, и метнула в сторону сына тяжёлый взгляд. «Что же ты делаешь, Андрей?!»
— Конечно! — радостно подтвердил он. — Я сразу понял, что Лидия не такая, как другие!
«Это уж точно, — горько отметила про себя Галина, — хуже не придумаешь…»
Во-первых, Лидия была из провинции. «Ясное дело, в столице решила закрепиться, вот и вцепилась в Андрюшу!» — мысленно кипела мать. Квартира в центре, престижная работа — слишком уж соблазнительный набор.
Во-вторых, список её недостатков можно было расписывать бесконечно: безвкусная, неразвитая, скучная, наивная… Галина даже физически ощущала тяжесть от мысли, что ей придётся знакомить эту девушку с роднёй и друзьями как «свою родственницу».
Когда Андрей вернулся домой после того, как проводил Лидию до общежития, Галина не сдержалась:
— Я не для того тебя поднимала, чтобы ты женился на какой-то медсестре!
Она хотела для сына великого будущего. С тех пор как муж погиб, Андрей был для неё и ребёнком, и главным мужчиной в жизни. Всё, что делала Галина, было ради него: дорогой садик, частная школа, репетиторы, кружки. Когда он поступил на бюджет в лучший вуз, она гордилась им до слёз. А потом и работа достойная нашлась.
Жили они вдвоём, маленькой, сплочённой семьёй. Вечерами — горячий ужин, разговоры, старые фильмы по телевизору. «Так и должно быть», — думала Галина, и считала, что ничего менять не нужно.
— Мама, я встретил ту, с которой хочу быть всегда! — сказал Андрей однажды.
Эти слова разорвали привычный порядок, как раскат грома. Галину бросило в холод. «Слишком рано! Ему всего двадцать семь! Я ведь сама должна выбрать ему жену — достойную, скромную, уважающую меня!»
Но ни слёзы, ни уговоры не подействовали.
— Женюсь и всё, — упрямо стоял на своём Андрей.
— Ну что ж… Это твоя жизнь, — произнесла Галина с горечью. — Только смотри, не пожалей потом.
В душе же она уже строила план — избавиться от Лидии любой ценой.
Свадьба была пышной: Галина достала деньги из накоплений, ведь «чтобы не стыдно было перед людьми». Родителей Лидии не оказалось — сирота, детдомовская. Для Галины это стало дополнительным поводом ненависти: «У таких людей всегда своя тень за спиной…»
С этого дня Галина начала свою изощрённую игру. Она вмешивалась во всё:
— Лук не так нарезаешь, — замечала она. — Давай покажу, как правильно.
Сначала это выглядело как забота, но на деле Галина не давала Лидии ни шагу сделать самостоятельно. Каждый день — уколы, колкие шутки, постоянные придирки.
— Ты по природе ленивaя и глупая, — однажды сказала она снохе, — а всё потому, что у тебя семьи нормальной не было.
Параллельно она внушала сыну: «Смотри, какая она неприспособленная, не тянет тебя вниз?» И даже стала нарочно сводить Андрея с другими девушками, подталкивать:
— Иди, с Галей потанцуй, скучает девочка!
Постепенно Андрей стал холоден к жене, потом раздражителен. Смех, насмешки, ссоры, слёзы…
И вот настал тот самый день.
— Убирайся из моего дома! — выкрикнула Галина, указывая на дверь.
Лидия осталась за порогом с сумками. Дверь хлопнула, а Галина, довольно улыбнувшись, пошла проверять пирог в духовке.
— Всё у тебя ещё будет, сынок, — сказала она Андрею, который сидел за столом с опущенной головой. — Настоящее счастье ещё впереди!
За окном больничной палаты бесновался дождь. Серая стена воды не позволяла увидеть даже деревья напротив. Коридором то и дело прокатывалась тележка с лекарствами, медсёстры переговаривались тихим, усталым голосом. Почти все кровати пустовали — то ли пациентов выписали, то ли перевели в другие отделения. А те, кто остался, дремали после ужина.
Галина лежала на своей койке, прислушиваясь к шуму дождя и к стуку собственных мыслей. Сердце то и дело сжималось. Ей казалось, будто вся жизнь с её ошибками, упрямством и горечью собралась в эту маленькую палату и давила сверху.
Рядом, на соседней кровати, бодро разговаривала Людмила — её новая знакомая. Женщина была болтлива и улыбчива, словно пребывание в больнице не тревожило её вовсе.
— Вот повезло мне с невесткой! — в сотый раз повторяла Людмила, и в её голосе звенела неподдельная радость. — Столько лет вместе живём, и я ни разу не пожалела!
Галина натянула улыбку, но в глубине души её кольнула зависть.
— Хорошо, когда с невесткой ладишь… — произнесла она с трудом, чувствуя, как горький ком подступает к горлу.
Но едва Людмила отвернулась, Галина закрыла глаза. В памяти одна за другой вспыхивали картины. Лидия. Первая сноха. Та самая, которую она выгнала. «Да, невестка была не худшая… А я не смогла этого понять».
А потом — Марианна. Та, на которую она возлагала надежды. Из хорошей семьи, воспитанная, «своего круга». Но после свадьбы показала зубы: грубые слова, скандалы, постоянные требования. Всё закончилось предательством — изменой с начальником Андрея. Сын потерял и жену, и работу.
Дальше была Лариса — хитрая, властная. Быстро подмяла Андрея под себя, и он стал всё меньше слушать мать. Галина ощущала, как сын отдаляется. И тогда впервые в жизни почувствовала настоящую пустоту.
«А ведь Лидия не была такой… — думала Галина. — Работящая, добрая, никогда голоса не повышала, старалась угодить… Как же я была слепа!»
Вечером, когда в палату зашла врач на обход, Галина вдруг услышала знакомый тембр голоса. Сначала сердце замерло, потом ударилось с новой силой. Она подняла глаза — и мир поплыл.
Перед ней стояла Лидия. Та самая. Постаревшая, но всё ещё красивая в своей простоте. Те же глаза, полные света. Улыбка тёплая, но спокойная, профессиональная.
Лидия обходила пациенток одну за другой, спрашивала о самочувствии, записывала что-то в карту. Каждой находила доброе слово. Наконец, остановилась у кровати Галины.
— Как себя чувствуете? — спросила она ровным голосом.
Галина пыталась заговорить, но губы не слушались. Внутри бушевал хаос. Узнала ли Лидия её? Или нет? Или просто делает вид, что не узнала?
— Ничего, держусь, — едва прошептала Галина.
Лидия кивнула, пожелала скорейшего выздоровления и пошла дальше. И только когда её шаги стихли, Галина осознала, что не решилась сказать главное: «Ты помнишь меня? Я — твоя первая свекровь…»
— Ну как тебе моя невестка? — с гордостью спросила Людмила, когда Лидия вышла. — Золото, правда? И врач хороший, и человек надёжный!
— Хорошая, — выдавила Галина.
Но слова эти резали её изнутри, словно ножом. «Моя-то — тоже была хорошей… Только я сама всё разрушила».
День выписки пришёл неожиданно. Людмила уже собирала вещи, её встретить приехала целая делегация: сын, внуки, Лидия с улыбкой и воздушными шарами. Все смеялись, обнимались, помогали Людмиле садиться в машину.
Галина стояла в стороне, наблюдая, как счастливая семья уезжает. В груди жгло. У неё за спиной не оказалось ни сына, ни снохи, ни внуков. Лишь тяжёлая сумка и собственная усталость.
— Ну что ж, пора домой, — пробормотала она себе под нос.
И, прихрамывая, пошла к остановке общественного транспорта. Домой… в пустую квартиру, где сын теперь появлялся всё реже, а от воспоминаний некуда было деться.
«А ведь всё могло сложиться иначе, — думала Галина, — если бы я тогда не выгнала её…»