Дверь её квартиры скрипнула и приоткрылась, впуская в дом звонкие голоса детей и ворох игрушек.
Первой вбежала десятилетняя Полина, за ней, мнительно переступая, появился двенадцатилетний Артём, который всегда немного смущался бабушкиной суровости.
Чуть погодя, запыхавшись, но всё же улыбаясь, втащили два громоздких чемодана Елена и Даниил.
— Вот мы и добрались! — радостно крикнула Поля, скинув куртку прямо посреди прихожей.
— Привет, мама, — Даниил обнял женщину, слегка коснувшись щекой её лица.
Мария Сергеевна приняла объятие без всяких эмоций, лишь хлопнула сына по спине. Её взгляд, как обычно, был холоден и невозмутим.
— Проходите, раздевайтесь. Всё знаете, — сухо произнесла она, скользнув глазами по куче обуви и верхней одежды.
Елена натянуто улыбнулась и поспешила навести порядок:
— Артём, повесь, пожалуйста, куртку. Поля, подними свою, милая. Здравствуйте, Мария Сергеевна. Спасибо, что приняли нас.
— Ну что вы, Лена, разве я могла бы не пустить, — отрезала хозяйка, без намёка на радушие или иронию. — Комнату я вам отвела. Идите, устраивайтесь.
Неделя в другом городе у свекрови была традицией, которую Даниил соблюдал, а Елена воспринимала как неизбежность.
Их поселили в маленькой, но чистой комнате, когда-то принадлежавшей самому Даниилу.
Пока родители разбирали вещи, дети уже во всю осваивали пространство.
Спустя час, немного отдохнув, Елена заглянула на кухню. Мария Сергеевна сидела у окна с газетой в руках. На плите и на столе — полная чистота.
— Мария Сергеевна, а что у нас с ужином? — осторожно спросила Елена. — Может, помочь? Или сходить в магазин, если чего-то нет?
Женщина опустила газету и глянула поверх очков, слегка скривив губы.
— А я и не собиралась готовить, Лена. У меня сегодня разгрузочный день. Себе йогурт возьму. А вы как хотели?
У Елены неприятно похолодело в груди. В это время в кухню зашёл Даниил за стаканом воды.
— Даня, ты слышал?
— Что? — он был явно не в курсе.
— Мама сказала, что ужин готовить не планирует.
Даниил пожал плечами.
— Ну и ладно. Сейчас закажем пиццу, детям понравится.
— Даня… — Елена отвела его в сторону. — Мы только приехали. Мы в гостях. Как это — мама знала о нашем приезде и даже не подумала о еде?
— Ладно тебе, милая. У неё свой характер. Не хочет — и не надо. Закажем еду, и всё, — пожал плечами он.
Но для Елены это не было «и всё». В её семье приезд гостей всегда означал накрытый стол с угощениями.
В тот вечер атмосфера в квартире была напряжённой. Они ели пиццу на кухне, а Мария Сергеевна в гостиной смотрела телевизор, выпив свой йогурт.
Дети радовались неожиданному «празднику непослушания» и уплетали еду из коробок.
Наутро Елена решила наладить быт. Она поднялась рано и отправилась на кухню, чтобы приготовить завтрак, но там уже стояла собранная Мария Сергеевна с сумкой в руках.
— Я ухожу, Лена. Утренняя гимнастика в бассейне, потом кофе с подругами. Ключ оставляю вам.
— А завтрак? Я могу…
— В холодильнике почти ничего нет, я не закупалась, — сухо оборвала хозяйка. — Я обычно в кафе после бассейна ем круассан.
И она ушла. Холодильник оказался действительно пуст — лишь банка солёных огурцов, пачка масла и пара йогуртов.
Елена, разбудив мужа, с трудом сдержала злость:
— Ты понимаешь, она просто ушла и оставила нас ни с чем?
— Ну и что? Мы же не в глуши, кругом магазины. Сходим, купим. Маме тяжело готовить на пятерых, вот и всё, — Даниил зевнул.
— Это не тяжело, Даня, это черствость! — выдохнула Елена. — Она твоя мать и бабушка нашим детям!
Тем не менее они пошли в супермаркет и закупились. Сумма вышла немалой. Елена мрачнела всё больше — чувствовала себя не гостьей, а квартиранткой, мешающей хозяйке.
К обеду Елена сама приготовила еду. Вернувшаяся Мария Сергеевна лишь бросила равнодушное:
— О, готовите? А я уже поела. Мне чайку, пожалуйста.
И сразу же увлеклась разговором с сыном о его работе, полностью игнорируя невестку у плиты и детей, смотрящих мультфильмы.
На второй день стало ясно: это не случайность, а система. Мария Сергеевна жила своей жизнью и вовсе не собиралась учитывать присутствие семьи.
Дети сначала пытались вовлечь бабушку в игры, но быстро оставили затею, почувствовав холодное равнодушие.
На третий день Елена решилась поговорить:
— Мария Сергеевна, я понимаю, что вам нелегко готовить на всех. Но, может, мы могли бы как-то вместе закупиться? Я готова готовить, но нужно знать, что вы едите…
Женщина надела перчатки, не глядя на неё.
— Лена, милая, я не собиралась и не собираюсь перестраиваться под ваш визит. Вы взрослые и сами о себе позаботитесь. Я вас не звала.
Елена остолбенела.
— Но мы же семья…
— Именно. Поэтому я позволила вам здесь остановиться. Но я не нянька и не кухарка. Извини, я спешу.
Вечером Елена устроила мужу ссору.
— Я больше не могу! Она сказала, что не просила нас приезжать! Мы ей обуза!
— Ну что ты, — оправдывался Даниил. — Она всегда такой была. Она не обязана никому. Она просто так живёт.
— Нет, Даня. Это не независимость, это жестокость! Я здесь словно прислуга!
— Тогда давай будем питаться в кафе, — вспылил он.
— Это не решение! Надо показать, что так нельзя!
— Я не буду ругаться с мамой, Лена. Она моя мать, и я её принимаю такой.
Утро четвёртого дня началось с того, что Полина, всхлипывая, подошла к матери:
— Мам, а бабушка нас не любит?
— Почему ты так думаешь?
— Она с нами не играет и не кормит нас. Другая бабушка всегда пекла блины. А эта только и говорит «уберите игрушки».
Елена крепко прижала дочь и вышла на кухню. Там уже собиралась уходить Мария Сергеевна.
— Мы уезжаем сегодня, — тихо сказала Елена.
— Но вы планировали до воскресенья. Что случилось?
— Мы чувствуем себя здесь лишними. Поля плачет, думая, что вы её не любите. Мы не хотим мешать вашей жизни.
Мария Сергеевна впервые заговорила мягче:
— Лена, я никогда не готовила по обязанности. Ни мужу, ни Дане. Только когда сама хотела. Муж требовал борщи и котлеты — я тогда решила, что больше не буду никому должной. Даниил с детства ел сам, и его это устраивало. А вы ждёте, что я стану бабушкой из сказки, с пирогами и заботой. Я не такая. Ваш приезд напоминает мне о роли, от которой я отказалась много лет назад. Да, это эгоизм, но я считаю, что имею на него право.
Елена ничего не ответила. Через два часа они уже собирали вещи и уехали.
Даниил всю дорогу молчал, злясь на жену, которая, по его мнению, «раздула скандал из пустяка».
Вернувшись домой, Елена твёрдо сказала, что больше не желает ездить к свекрови. С тех пор Даниил навещал мать один.