Он появился в моей жизни в тот момент, когда я пообещала себе сосредоточиться исключительно на карьере. Артём пришёл к нам в офис в качестве нового руководителя отдела продаж — высокий, с уверенным взглядом тёмных глаз и мягкой улыбкой, будто предназначенной только мне.
Я занимала позицию ведущего менеджера по работе с ключевыми клиентами, и нам нередко приходилось взаимодействовать по работе. «Алёна, у тебя потрясающее чутьё на людей», — сказал он после одной особенно удачной сделки. «Давай обсудим новую стратегию за ужином?» Я согласилась, хотя обычно избегала таких приглашений.
Это случилось шесть лет назад, мне тогда исполнилось двадцать восемь, и я только что купила собственный дом — скромный, но уютный, в спокойном районе. Я шла к этому шаг за шагом: откладывала каждую копейку, отказывалась от лишнего, брала подработки.
Когда я держала в руках ключи от дома, поклялась себе, что это начало моей самостоятельной жизни. Ужин с Артёмом затянулся до полуночи. Мы говорили обо всём, кроме работы. Он делился историями о поездках, мечтах и планах, а я вдруг поняла, как давно не встречала настолько интересного собеседника. «А ты где живёшь?» — спросил он, когда провожал меня домой.
Я замялась. Почему-то мне не хотелось показывать ему дом — мою главную ценность. «Снимаю квартиру недалеко от центра», — солгала я, не зная почему. «А ты?» — «Пока живу у мамы», — ответил он, смутившись. Вернулся из-за границы недавно, ещё не успел обзавестись жильём. «Но это временно».
Наши отношения развивались стремительно. Артём был внимателен, щедр на комплименты и подарки, точно угадывал мои желания, словно кто-то подсказывал ему, о чём я думаю. Когда он впервые остался у меня на ночь, долго рассматривал обстановку. «У твоей подруги шикарный дом», — заметил он. — «Наверное, недорого снимает». Я вновь соврала. «Это дом моей бабушки. Она сейчас у сестры в другом городе и разрешила мне пожить здесь». — «Повезло тебе с бабушкой», — сказал он и провёл рукой по стене. — «Сейчас такое жильё в цене».
В его взгляде было что-то, что заставило меня насторожиться, но я отмахнулась. Спустя две недели он познакомил меня со своей матерью — Ириной Вадимовной. Она была элегантной женщиной лет шестидесяти с повадками строгого педагога. Она взглянула на меня оценивающе, затем холодно улыбнулась: «Наконец-то Артём привёл достойную девушку».
Обед с ней прошёл странно. Она расспрашивала меня о семье, планах, особенно — о родственниках. «Говоришь, у тебя только бабушка осталась? А где она живёт?» Я отвечала уклончиво, чувствуя себя неуютно. После обеда, когда Артём вышел покурить, она сжала мою руку и сказала: «Ты, Алёна, хорошая. Артёму нужна такая — хозяйственная. Я за вас рада». В её голосе было что-то фальшивое.
Артём объяснил потом: «Не обращай внимания. Она просто волнуется за меня. Мы остались вдвоём после развода родителей. Отец уехал, когда мне было пять». Я сочувственно кивнула, но история показалась слишком стандартной — будто придуманной.
Однако чувства перевешивали сомнения. Через три месяца он сделал предложение. Мы были в том же ресторане, где состоялось первое свидание. Он встал на одно колено: «Алёна, ты — лучшее, что случилось со мной. Стань моей женой». Я согласилась.
Подготовка к свадьбе превратилась в испытание. Ирина Вадимовна стремилась контролировать всё — от оформления до гостей. Артём, казалось, поддерживал меня, но всегда соглашался с матерью. «Мама плохого не посоветует», — повторял он. Он с гордостью говорил, что она была директором лучшей школы города. Но я решила проверить и позвонила в ту школу. «У нас не было такой директрисы», — ответила секретарь. «Может, вы имеете в виду Ирину Павловну? Она была завучем лет десять назад». Так всплыла первая ложь. А за ней — и всё остальное…
Эта ложь о директорстве заставила меня взглянуть на Ирину Вадимовну иначе. Что ещё в её образе — фальшь? Почему Артём поддерживает вымышленную биографию?
Однажды, когда мы составляли список гостей, я спросила:
— Кого из твоих родственников будем приглашать?
Он замялся:
— Родни у меня немного. Мама, пара двоюродных — остальные далеко, вряд ли приедут.
— А друзья? Коллеги?
— Я не любитель шумных сборищ. Только самых близких приглашу. А вот твоих, особенно бабушку, надо обязательно.
Он всё чаще возвращался к теме моей «бабушки», которой в действительности не существовало. Вопросы звучали ненавязчиво: «А как у неё здоровье?», «Сколько ей лет?», «Она не одна живёт?» — Я продолжала поддерживать легенду, хотя чувствовала, что ложь становится самостоятельной сущностью.
За неделю до свадьбы я вернулась домой раньше обычного. Открывая дверь, услышала голоса на кухне.
— Артём, не тяни, — настаивала Ирина Вадимовна. — Бабка может передумать или чего доброго умереть.
— Документы у Карпова. Осталась подпись. Действуем после свадьбы.
— Только не так, как в прошлый раз. Помни, чем всё тогда закончилось.
— Там была квартира, здесь — дом. И Алёна не дура.
— Все они умные, пока не влюбятся, — усмехнулась она.
Я едва сдержала дрожь. Вернулась к входной двери, хлопнула ею нарочито громко.
— Я дома! — крикнула весело. — У нас гости?
Артём выглянул, будто ничего не произошло:
— Мама заехала, торт привезла. Ты рано.
— Совещание отменили, — улыбнулась я, заходя в кухню. Ирина Вадимовна суетливо убрала какие-то бумаги в сумку.
— Алёночка, ты побледнела. Всё хорошо?
— Просто устала. Последние дни на работе — сплошной аврал.
— Отдохнёшь в свадебном путешествии, — сказала она, отпивая чай. — Как бабушка? На свадьбу приедет?
— Увы, не сможет. Здоровье не позволяет. Ей восемьдесят четыре.
Они переглянулись. Я поняла: моя интуиция не подвела.
Но свадьбу я не отменила. Мне нужно было знать, до чего они дойдут. И, возможно, была во мне та авантюрная жилка, что не позволяла уйти в тень.
После росписи мы устроили скромный ужин. Моя мама удивлённо переглянулась с Ирой, когда та сказала:
— Какая жалость, что бабушка Алёны не смогла приехать. Алёна столько хорошего о ней рассказывала. И дом у неё, говорят, прекрасный.
— Моя мама живёт в однокомнатной квартире, — спокойно заметила мама.
— Ах, простите, должно быть, я перепутала, — смутилась Ирина Вадимовна.
Но я видела по её глазам — она поняла, что что-то не сходится.
Мы не поехали в свадебное путешествие: якобы работа. Артём переехал ко мне. Первые дни — почти идиллия. Он готовил, убирался, приносил цветы.
Потом начались задержки на работе, шёпотные разговоры по телефону, странные документы. Один раз он пришёл домой с вином и цветами:
— Две недели вместе — отличный повод отметить.
После бокала вина он произнёс:
— У нас с мамой есть идея. О будущем.
— Я слушаю.
— Мне предложили работу в строительной компании. Зарплата выше вдвое.
— Ты собираешься уйти? — удивилась я. — Мы же работаем вместе.
— Для тебя ничего не изменится. Ты продолжишь карьеру, а я — укреплю финансовую стабильность семьи.
— Почему я узнаю об этом сейчас?
— Хотел сделать сюрприз.
— Алёна, — вступилась его мать. — Ты должна поддержать мужа. И пора подумать о детях.
— Мы это ещё не обсуждали.
— В двадцать девять уже пора. Ты ведь не будешь рожать в сорок? Карьера не согреет в старости.
Я осталась спокойной:
— Возможно, но сейчас мне важен профессиональный рост.
Разговор закончился на повышенных тонах. После ухода Ирины Вадимовны я спросила:
— Почему вы обсуждаете мою беременность без меня?
— Я просто хочу полноценную семью, — сказал он.
— Тогда начинай с уважения к моему мнению.
Вскоре я нашла папку с документами: завещания, дарственные, фото женщин с подписями: «Татьяна, квартира на Ломова», «Инна, дом в Перхушково»… Меня обдало холодом. Я поняла: я не первая. И не единственная.
Когда я услышала, как щёлкнул замок, едва успела вернуть папку на место. Артём вошёл в спальню с букетом.
— Привет, любимая! Решил порадовать тебя.
— Спасибо. Очень красивые.
— Завтра провожаем меня с работы. Вечеринка. Коллеги будут, заодно и ты ближе с ними познакомишься.
Это было странно. Мы больше года работали в одной компании, но он всегда избегал смешивать личное и профессиональное. А теперь — вдруг праздник.
Я задержалась на работе и приехала в ресторан чуть позже. Артём уже сидел за столом с десятком человек, смеялся, разливал вино.
— А вот и моя красавица-жена! — он встал. — Знакомьтесь, Алёна.
Я огляделась. Ни одного знакомого лица. Ни Сергея из ИТ-отдела, ни Ани из бухгалтерии. Все были чужими.
— А где наши?
— Не смогли. Но эти — самые близкие.
— Странно. Никого из них я не видела раньше.
— Это друзья детства, — пояснил он.
Слева от меня села женщина лет пятидесяти, полноватая, с яркой помадой.
— Маргарита Алексеевна. Очень приятно познакомиться. Мы с мамой Артёма — подруги со школы.
— Со школы? Я думала, Ирина Вадимовна была директором.
— Ну… да. Сначала учила, потом стала завучем… директором… в общем.
Я нахмурилась. Очередное несоответствие. А она продолжила:
— Я слышала, вы с Артёмом познакомились на его новой работе?
— В нашей компании, да.
— В вашей? А я думала, он работает с Виктором.
Виктор? Мужчина в конце стола кивнул в ответ на своё имя. В голове начали складываться мозаики. Артём постучал по бокалу:
— Друзья, поднимем тост за новый этап — за мою жену и новую работу!
Все зааплодировали. А я сидела, чувствуя, как под ногами уходит земля. Кто эти люди? Где настоящие коллеги?
В такси я не выдержала:
— Кто все эти люди, Артём?
— Друзья.
— Ты сказал — с работы.
— Я сказал — близкие. Какая разница?
— Ты скрываешь от меня правду. И про документы, и про звонки, и теперь — про окружение.
— Ты что, шпионишь за мной? — резко спросил он. — Никаких документов нет. Всё тебе кажется.
Я отвернулась. Он продолжал:
— Просто ты устала. Возьми отпуск. Отдохни.
— Не надо меня уговаривать, как ребёнка. Я хочу знать правду.
— Про что?
— Про тебя, про твою мать, про ваш план.
Он помолчал.
— Я просто хочу семью. Что в этом плохого?
Если бы это было искренне. Но я уже не верила.
На следующий день я позвонила своей подруге Инге — она работала в следственном отделе.
— Инга, привет. Мне нужно кое-что выяснить. Посмотри, был ли зарегистрирован Артём Лаврентьев или Ирина Лаврентьева. Судимости, заявления… всё, что найдёшь.
— Это твой муж? Алёна, всё в порядке? Он тебя не обижает?
— Нет. Просто хочу знать, с кем живу. Что-то не сходится.
— Хорошо. Но будь осторожна.
Я повесила трубку и вздрогнула от голоса за спиной.
— С кем говорила? — Артём стоял в дверях, вытирая волосы полотенцем.
— С Ингой. Старой подругой.
— В такой час?
— Она работает допоздна.
Он налил себе воды.
— Ты ещё злишься из-за ужина?
— Я не злюсь. Просто устала от загадок.
Он сел напротив, взял мои руки:
— Я люблю тебя, Алёна. Давай начнём всё сначала. Без тайн.
Я вглядывалась в его глаза и видела холод. Игра. Расчёт.
— Хорошо, — произнесла я ровно. — Только полностью честно.
Наутро, когда он ушёл на собеседование, я снова полезла в шкаф за той самой папкой. Её не было. Обшарила весь дом. Пусто.
Он понял, что я что-то заподозрила, и забрал документы. Позже позвонила Инга.
— Алёна, всё серьёзно. Он не чист. Против него уже были заявления — две женщины обвиняли в мошенничестве и манипуляциях. Его мать тоже засветилась — подделка документов, лет пятнадцать назад. Сейчас она консультирует в агентстве недвижимости.
Я закрыла глаза. Всё. Он охотник. Его мать — сообщница.
— Инга, спасибо. Но он думает, что дом — бабушкин. Я соврала ему. Дом на меня оформлен.
— Зачем ты ему врала?
— Интуиция. Хотела, чтобы у меня остался козырь.
— Что будешь делать?
— Пока не знаю. Но теперь у меня есть шанс защитить себя.
Когда я вернулась домой, Артём и его мать вполголоса что-то обсуждали на кухне. Завидев меня, они замолчали.
— Алёна, ты рано, — произнёс муж с натянутой улыбкой. — Мама заехала выпить чаю.
— Здравствуйте, Ирина Вадимовна, — я кивнула, словно ничего не произошло. — Как вы поживаете?
— Всё отлично, дорогая. А ты как? Как прошла встреча с коллегами?
— Очень продуктивно, — я улыбнулась, глядя на них уже другими глазами. — Узнала массу полезного.
— Например? — прищурилась свекровь.
— Например, как правильно оформлять наследственные документы. Там столько тонкостей, о которых раньше и не подозревала.
Её губы дрогнули в напряжённой улыбке.
— Не знала, что тебя интересуют такие вещи.
— Раньше не интересовали. А сейчас кажутся весьма актуальными. Особенно, если учесть наши семейные обстоятельства.
Артём подошёл ко мне, приобнял за плечи.
— Мы как раз обсуждали поездку за город на выходных. Только ты и я — немного отдохнуть.
— Отличная идея, — я кивнула. — Но у меня другие планы. Я собираюсь к бабушке.
Они переглянулись.
— К бабушке? — уточнила Ирина Вадимовна.
— Да, к той самой, владелице этого дома.
Артём побледнел.
— У меня на выходных встреча с новым работодателем. Не могу поехать.
— Жаль. Она так хотела тебя увидеть, познакомиться. Покажу ей фотографии со свадьбы. Может, поедешь, Ирина Вадимовна?
Свекровь затеребила ворот блузки.
— А где живёт твоя бабушка? Я бы с радостью составила тебе компанию.
— Спасибо, но в этот раз лучше мне поехать одной. У неё неважное самочувствие, тяжело принимать гостей.
— Нездоровится? — переспросила Ирина Вадимовна.
— Ей восемьдесят четыре. Старческие недуги. Хотя документы всё ещё внимательно читает. Даже квитанции. Она у нас осторожная. Всегда проверяет, что подписывает.
В её глазах мелькнуло напряжение. Артём начал нервно поёрзывать.
— Что ж, передай ей привет, — произнесла она и поспешно встала. — Я, пожалуй, пойду. Уже поздно.
Когда дверь за ней захлопнулась, Артём подошёл ко мне. Попытался приобнять — я уклонилась.
— Что с тобой? Ты ведёшь себя странно.
— Просто много думаю.
— О чём?
— О нас. О тебе. О нашем браке.
Он нахмурился:
— К чему ты клонишь?
— Пока просто анализирую. Скажи, Артём, ты когда-нибудь был женат?
Он замер. Моргнул, потом усмехнулся.
— Конечно нет. С чего ты взяла?
— Просто интересно.
— Ты знаешь, я не люблю вспоминать прошлое.
— Вот именно. Я почти ничего не знаю о тебе. Ни о бывших, ни о родных. Даже об отце ничего толком.
— Я рассказывал. Он бросил нас, когда мне было пять.
— А как его зовут? Где он сейчас? Жив ли?
Он резко встал, явно раздражённый.
— Какая разница? Его давно нет в моей жизни. И я не хочу о нём говорить.
— А я хочу знать, с кем живу. Это же моя жизнь тоже, Артём.
Он махнул рукой:
— Отдохни, Алёна. Ты надумываешь.
Я улыбнулась:
— Может быть. Просто хочу разобраться.
На следующее утро он ушёл якобы на собеседование. Я взяла выходной и отправилась к нотариусу, взяв с собой все документы на дом.
— Посмотрите, пожалуйста, не было ли попыток получить копии или справки по этому объекту?
Пожилой нотариус, внимательно изучив бумаги, ответил:
— Дом зарегистрирован на вас. Никаких обременений. Но если опасаетесь, обратитесь в Росреестр — там вы получите выписку о любых операциях или запросах.
Я поблагодарила и сразу отправилась туда. Подала заявление. Ответ обещали в течение пяти рабочих дней.
Затем заехала к Инге. Она как раз была выходная и встретила меня чаем.
— Как ты, Алёна?
— Пока наблюдаю. Хочу понять их схему. Они думают, что дом принадлежит бабушке, которой нет. Значит, действовать не смогут.
— А если они пойдут дальше?
— Вот потому и нужна предосторожность. Я хочу найти тех женщин, что подавали на него заявления. Узнать всё. А потом — преподать урок.
— Это опасно. Может, лучше просто развестись?
— Тогда они найдут новую жертву. Нет, Инга. Я хочу, чтобы они понесли наказание.
Она кивнула решительно.
— Я с тобой. Доступ к базам у меня есть. Начнём искать.
Через пару дней Инга позвонила мне и сказала:
— Алёна, я нашла одну из женщин. Зовут её Наталия Григорьевна. Она согласилась встретиться.
— Когда и где?
— Сегодня вечером. Тихое кафе на окраине. Я еду с тобой.
— Спасибо. Без тебя я бы не решилась.
Я сказала Артёму, что встречаюсь с коллегами по новому проекту. Он кивнул, не задавая лишних вопросов.
В кафе Наталия Григорьевна уже ждала — высокая, худая, с измождённым лицом и уставшими глазами. Я показала ей фото Артёма.
— Да, — тихо сказала она. — Только тогда он представился Артёмом Захаровым. С бородой, волосы длиннее. Но взгляд… тот же.
— Что случилось? Расскажите, пожалуйста.
Она обхватила чашку кофе обеими руками.
— Познакомились на выставке. Он был внимательным, обходительным. Говорил, что хочет серьёзных отношений. Я тогда только пережила развод… Жила одна в квартире, доставшейся от родителей.
Через три месяца — предложение. После свадьбы он стал уговаривать меня продать квартиру и купить дом. «На свежем воздухе лучше для будущих детей», — говорил он. Я начала сомневаться в нужный момент, показала документы знакомому юристу — оказалось, что подписываю договор, по которому все деньги переводятся на его счет. Я отказалась. Устроила скандал. Он исчез.
— А его мать? Вы её знали?
— Знала. Инга Захаровна. Активная такая. Именно она нашла тот дом и убедила меня, что это вложение года.
Инга сидела рядом и молча кивала.
— По той схеме он работал и раньше. Семейный подряд.
— После того случая я наняла частного детектива, — продолжала Наталия. — Он выяснил, что минимум две женщины уже пострадали. Но никто не смог доказать мошенничество. Все дела — на грани законности.
— А вы готовы дать официальные показания?
— Я… Я бы предпочла забыть. Повезло, что не потеряла жильё. Не хочу ворошить.
Я понимала её. И не настаивала.
После встречи мы с Ингой поехали в её отдел. Она показала материалы по другому делу — Марина Викторовна, жительница Подольска, подавала заявление год назад.
Сценарий один и тот же: знакомство, стремительный роман, уговоры переоформить недвижимость, исчезновение. Только фамилии разные. В одном случае — Артём Захаров. В другом — Артём Гречкин. Где-то — Артём Алексеев.
Но всегда он — и его мать.
— Всё очень грамотно, — прокомментировала Инга. — Они не доводят до точки, где можно предъявить статью. Как только чувствуют опасность — исчезают.
— А если поймать их с поличным?
— Тогда — другое дело. Но для этого нужна очень чёткая ловушка. С документами, с мотивом, с записью. И готовность к риску.
Я молчала. А потом сказала:
— Значит, мы её устроим.
Вечером дома я вела себя как обычно. Артём был ласков, даже предложил массаж.
— Ты у меня — самая умная и красивая. Я счастлив, что ты моя жена.
— И я счастлива, — улыбнулась я. — Кстати… Бабушка звонила. Говорит, хочет оформить дом официально на меня. Пока в здравом уме.
Артём замер на секунду, потом поднял брови:
— Вот как? Это… хорошая новость.
— Я подумала, может, ты поедешь со мной?
— Конечно.
— Ирина Вадимовна, наверное, тоже захочет поехать?
— Я спрошу. Она наверняка будет рада.
План начал складываться.
Я нашла пожилую актрису Нину Михайловну через театральную студию и рассказала ей всё. Она сразу согласилась:
— О, я обожаю такие роли! Будет, как в сериале.
Инга договорилась с настоящим нотариусом, Игорем Владимировичем. Ещё двое её коллег из отдела согласились дежурить в доме, переодетыми в обычную одежду.
Ирина Вадимовна, конечно же, настояла на том, чтобы привезти «своего нотариуса». Им оказался лысеющий мужчина средних лет с влажными ладонями и папкой в руках.
— Это Дмитрий Алексеевич, — с гордостью представила она. — Профессионал, поможет всё оформить.
Мы подъехали к загородному дому — я арендовала его на сутки.
— Какой милый домик, — сказала Ирина Вадимовна, оглядываясь. — Хотя ремонт бы не помешал.
— Проходите, — я открыла дверь. Нас встретила бабушка. Точнее, Нина Михайловна. Седая, в вязаном кардигане, с прищуром под очками.
— Алёночка, внученька, ты приехала! — обняла меня. — Проходите, угощу вас чаем.
Она прекрасно вошла в роль.
— А это кто с тобой, милая?
— Это мой муж Артём и его мама Ирина Вадимовна.
— Очень приятно, — поклонилась бабушка. — А юрист вот в комнате сидит, мой. Надёжный, как Швейцария.
Ирина Вадимовна нахмурилась:
— Два нотариуса?
— Почему бы и нет? — бодро отозвалась бабушка. — Дело серьёзное. Я хочу оформить дом на Алёну. Только на неё.
Артём побледнел. Его «нотариус» тоже начал ерзать.
— Может, оформим на молодую семью? — предложил он. — Чтобы сразу на двоих?
— У нас в роду всё передаётся по женской линии, — отрезала бабушка. — И точка.
И вот в этот момент в дверь постучали. Я открыла.
На пороге стояла Инга в форме и двое оперативников.
— Добрый день, — произнесла она официальным тоном. — У нас есть основания подозревать попытку мошенничества с недвижимостью. Прошу всех оставаться на местах.
Артём побелел.
— Это шутка?
— Нет, — я ответила спокойно. — Это правда. Я знаю о всех твоих фамилиях. И знаю, что дом тебе не нужен. Нужны только документы.
Я вынула флешку:
— Здесь всё — фотографии, схемы, ваши цели. Всё задокументировано.
Ирина Вадимовна вскочила:
— Это клевета! Мы уходим!
— Боюсь, вы не можете, — сказала Инга, блокируя проход. — Вы оба задержаны.
Когда их увели, а «бабушка» сняла очки и усмехнулась:
— Ну что, как я сыграла?
— Блестяще. Спасибо, Нина Михайловна.
Я села в кресло и впервые за много недель почувствовала покой.