Ирина после развода с мужем долго не могла прийти в себя. Ведь догадывалась, что гуляет, и всё же не была готова узнать правду. Была семья, налаженная жизнь с мечтами и планами… Ничего не осталось. Никита просто ушёл из дома, из её жизни.
Лето шло к своему закату, а Ирина ничего не замечала вокруг себя: ни солнца, ни шума города, ни радуги после дождя. Однажды ночью, изнывая от жары и безуспешно пытаясь заснуть, она вдруг поняла, что так больше продолжаться не может. Никита счастлив, а она не живёт, а медленно умирает.
«Здесь же всё напоминает о нём, о нас. А нас больше нет. Надо просто уехать, хоть на время. Только не на юг, не за границу, где многолюдно и суетно. Надо ехать в тишину, в деревню. У нас же там дом! Бабушкин дом. Ведь мы все родом из деревни. Там наше место силы. Как эта мысль раньше-то не пришла в голову?!» — Ирина даже села на кровати. Влажная сорочка прилипла к спине.
Бабушка умерла три года назад. Перед этим долго болела. Всё шло к концу. Но Никита уговорил её поехать в Италию. «За десять дней ничего не случится», — говорил он. Новость о смерти бабушки застала их в Неаполе. «Ничем уже не поможем. Поменять билеты проблематично. Вернёмся, сходим на могилку, помянем…» И она снова послушалась его. Как всегда.
У маминого мужа есть дача — большой дом с участком недалеко от города. Мама давно хотела продать бабушкин дом, да всё тянула.
Раньше каждые летние каникулы Ира отдыхала у бабушки. Как в институт поступила, так больше не была в деревне. И на могилку не съездила, теперь уже не помнит, почему.
От нетерпения даже ладони зачесались. Ирина взяла в руки телефон, хотела позвонить маме, узнать про ключи от дома. Но увидев время на загоревшемся экране мобильника, поняла, что глубокая ночь, все спят. Она положила телефон и откинулась на подушку. Ничего. Теперь она знает, что надо делать, как вытащить себя из этого омута боли и обиды. Ирина стала думать, как завтра будет собирать вещи, как встретит её дом… И незаметно заснула.
Утром легко встала и сразу позвонила маме, спросила про ключи от деревенского дома.
— Ну наконец-то, в себя приходить стала, начала думать о чём-то, кроме своего Никиты. Свет клином на нём не сошёлся… — мама снова продолжала давний разговор.
— Мам, не надо. Слова утешения не работают. Найди ключи.
— А чего их искать? Лежат в тумбочке, в прихожей. Приезжай, хоть посмотрю на тебя. Дом в порядке. В мае встретила тётю Валю. Я тебе говорила? Нет? Да тебе же не до этого было… Не вздыхай. Так вот, она на свадьбу внучки приезжала. Говорила, что дом целёхонький стоит. Спрашивала, не буду ли я его продавать. Новоиспечённый зять купил бы. Больно ему деревня понравилась. Может, нам с тобой поехать? – мама как всегда перескакивала с одного на другое.
— Нет. Я одна. Пожалуйста. За ключами после работы заеду.
Весь день Ирина возвращалась мыслями к поездке в деревню. Директор агентства, где работала Ирина, дама тоже разведённая, внимательно слушала её доводы. Мол, пробовала занять пустоту в сердце работой, не получилось. Решила уехать на время. Период отпусков, заказов мало, без неё справятся. Директор недовольно, но отпустила.
Вечером Ирина заехала к маме за ключами, потом собирала вещи. Много брать не стала, только самое необходимое. Вдруг и там не сможет уйти от себя, от своей боли, захочет через день вернуться.
Как ни странно, ночь спала крепко. Утром проснулась рано, нетерпеливо выпила кофе, проверила, везде ли выключила свет, газ и воду, взяла сумку с вещами и вышла из квартиры.
Город ещё спал. Над крышами домов показались первые лучи солнца. От нетерпения и возбуждения Ирина подпевала хитам в динамиках.
Хоть давно не была в деревне, дорогу не забыла. Дом стоял на месте. Даже во дворе кто-то из соседей выкосил траву. Ирина вышла из машины и окунулась в тишину. Звуки, конечно, были, и много. Сверчок стрекотал, птицы пели, петухи будили разоспавшихся дачников. В соседнем дворе гремела цепью собака. Но по сравнению с шумом города, в деревне стояла звенящая тишина.
В доме сыро, из-за задёрнутых занавесок сумрачно. Ирина запретила себе жалеть, что приехала сюда, взялась за работу. Сбегала на колодец за водой, вымыла пол, хоть в доме неоткуда было взяться грязи. Принесла со двора сухие дрова. Когда после безуспешных попыток в печи весело загудел огонь, она почувствовала себя победителем.
Мимо дома ходили деревенские, все рассматривали машину, заглядывали в окна, но в дом не заходили, не принято без приглашения.
Вскоре в доме стало жарко. Ирина раскинула на кровати одеяло, поставила ближе к печке подушки, чтобы скорее просохли. Выносить на солнце не стала, слишком много любопытных глаз. Пошла на речку, которая протекала прямо за деревней. На берегу сняла босоножки и осторожно пошла по высохшей под палящим солнцем траве. С берега вода казалась чёрной и маслянисто-плотной.
Ирина ушла подальше от деревни, скинула сарафан и бегом бросилась в реку, подняв фонтан брызг. Вода оказалась теплой и мягкой.
— А я думаю, кто плескается тут? Что за крупная рыбина? – раздался за спиной мужской голос.
Ирина резко оглянулась. Перед ней стоял Николай. Повзрослевший, заматеревший, но узнаваемый. Её первая детская любовь. В одной руке он держал удочку, а в другой несколько нанизанных на ветку крупных рыбин.
Сердце Ирины подскочило к самому горлу, мешая дышать, думать… Вихрь воспоминаний в одну секунду обрушился на неё.
Вот почему она так давно не была здесь. Из-за него. А когда-то ради него она даже хотела остаться жить у бабушки, в деревне. Мама не позволила. Мало ли что от такой любви может получиться.
Ирина звала Николая в город. Он соглашался, но не приезжал. А потом бабушка сказала, что женился. Больше Ирина в деревню не приезжала. На третьем курсе института познакомилась с Никитой, скорее из мести, чем из-за любви, вышла за него замуж…
— Ты одна? Без мужа? – спросил Николай, разглядывая Ирину.
— Одна. Откуда про мужа знаешь?
— Я приезжал. Видел вас.
— Когда? – Но Ирина и сама уже вспомнила.
Они собирались на свадьбу друзей. Никита зашёл за ней, они вместе вышли из дома. Вдруг Ирина заметила знакомое лицо. Пока соображала кто это, видение исчезло. Она решила тогда, что обозналась.
— Я приезжал, чтобы объяснить тебе всё. Про Нину… Я не оправдываюсь, она просто воспользовалась ситуацией. Было у нас с ней всего один раз. А потом она сказала, что ждёт ребёнка. Куда деваться? Женился. Славка уже в третий класс перешёл. Родилась Алёнка.
Ирина усмехнулась.
— Понимаю, что ты подумала. Ладно сын, случайно получился. А дочка… Только нехорошо у нас с ней. И не было никогда хорошо. Что ни скажу, всё против меня выйдет. Ты городская, а я деревенский. Между нами бездна. А Нинка своя, деревенская. Так я думал.
Ирина стояла в купальнике. Взгляды Николая тревожили. Она надела сарафан, который тут же прилип к ещё влажному телу. Лучше не стало. Кожа покрылась бугорками мурашек.
— Замёрзла?
Они пошли к деревне. Когда впереди показались первые дома, Ирина предложила идти дальше порознь.
— Тут всё как на ладони. Кажется, что никого нет рядом, а всё равно кто-то что-то видел и слышал. Не бойся. – Николай шёл, сдерживая шаг, чтобы Ирина не отставала.
— Правильно сделала, что приехала. Что на ваших югах? Суета одна. А тут тишина, воздух, красота. А грибов сколько! Пойдём завтра утром в лес?
Ирина сказала, что подумает.
От печки в доме стояла нестерпимая жара, но хоть стало пахнуть жильём. Ирина открыла дверь, чтобы ушло лишнее тепло. Ночью не могла заснуть от непривычной тишины, нарушаемой шуршанием мышей. Дом скрипел, и Ирине казалось, что кто-то ходит на чердаке. Она так и не смогла уснуть. Намаявшись от бессонницы, встала и пошла в лес, пока прохладно. Шла вдоль дороги, проложенной тракторами, вывозившими срубленные деревья на дрова. Заходить вглубь леса боялась.
Вдруг услышала треск сучьев, словно огромный зверь ломился сквозь чащу, вздыхая и пыхтя. Ирина развернулась и побежала назад. Остановилась, когда в боку закололо. Огляделась и поняла, что заблудилась.
Она начала кричать и звать на помощь. Снова раздался треск сучьев. Ирина собралась бежать, когда между деревьями показался Николай.
— Заблудилась? Одной опасно в лес ходить, — отругал он её.
— Там зверь какой-то…
— Кабаны. – Николай заглянул в её корзину. – Не густо. Поставь корзину на землю.
— Зачем? – спросила Ирина, но корзину опустила.
Николай стал отсыпать в неё грибы из своей полной корзины.
— Зачем? Не надо, — пыталась остановить его Ирина.
— Грибов нынче столько, что Нинка ругается, устала их чистить.
Они пошли домой. Ирина ловила изучающие взгляды Николая, ёжилась, смущалась, но чувствовала приятное волнение. Она вдруг поняла, что ни разу за два дня не вспомнила Никиту.
— Пойдёшь прямо и выйдешь к деревне, — Николай показал направление, — а я ещё тут похожу. Не нужно, чтобы нас вместе видели.
Ирина сдержала на губах вопросы, пошла в указанном направлении. Один раз обернулась, но Николая не увидела.
Люди в деревне всё замечают, никуда от их любопытных глаз не скроешься. Ирина почистила грибы, поставила их на плитку отваривать. Вскоре дом наполнился душистым грибным запахом. Ирина напевала, вспоминая взгляды Николая.
Вдруг хлопнула дверь и в комнату влетела Нина с горящими ненавистью глазами.
— Чего припёрлась? – с порога закричала она. – В городе мужиков не хватает? Не вздумай даже глядеть в сторону Николая. А не то…
— А то что? – Ирина сощурила глаза.
Хватит слушать других. Больше она никому не позволит навязывать свою волю, указывать, что ей делать.
— Увидишь. Уезжай, не дай грех надушу взять…
За спиной зашумела убежавшая из кастрюли вода. Когда Ирина снова обернулась к Нине, той уже и след простыл.
А потом зашла тётя Валя. Она была какой-то дальней родственницей бабушки.
— Здравствуй, дочка. Дом приехала проведать? Твоя мать сказывала, что продавать хотите. Так мы купим. Не предлагайте никому. Я цену домов знаю, не обману.
— Здравствуйте, тётя Валя. Мы ещё не решили. Извините.
— Чего извиняешься? Хозяин — барин. Отдыхать, значит? Ну и правильно. Что на ваших югах делать? Суета одна.
Ирина рассмеялась.
— Чего ты? Что, не права я? – обиженно спросила Тетя Валя.
— Права. Просто вчера мне один человек так же сказал, — Ирина всё не могла унять смех.
— Смеётся она. Смотри, не до смеха будет. Нинка вчера скандал учинила. Слышала? Нет? Так я расскажу. Видела вас с Николаем. Стала его выгонять. Иди, мол, к своей… Тьфу, даже повторить противно. А он возьми и пойди к двери. Плохо они жили. Всю душу Николаю Нинка вымотала ревностью. Он мужик хороший, но ведь женатый, дети у него…
Так она, Нинка-то, кинулась ему в ноги, схватила за штанину и прощения стала просить. Ой, как голосила… — Тётя Валя покачала головой. — Он с крыльца, а Нинка за ним на коленях…
Ирина застыла от услышанного.
— Смотри, Нинка девка бедовая, своего не отдаст.
— Да мы просто случайно у реки встретились. Я не собиралась уводить его из семьи, — стала оправдываться Ирина.
— Ну да, ну да. И в лесу случайно встретились? Николай с пустой корзиной сроду из леса не возвращался. Я пойду. Если чего надо, заходи, не стесняйся. А лучше уезжай. А в доме прибралась, молодец…
Нет, Ирина никуда не уедет. Ей здесь понравилось. А если Нина ревнует, так это её дело. Два дня прошли спокойно. Ирина видела Николая только издали.
А ночью она проснулась от дыма и треска. Не сразу поняла, что дом горит. Кашляя, наскоро оделась, схватила сумочку с деньгами и ключами от квартиры. А в дверях стеной уже огонь стоит. Заметалась, бросилась к окнам. Чьи-то сильные руки подхватили её, вынесли прямо сквозь огонь…
Когда пришла в себя, дом превратился в огромный факел. Люди с вёдрами уже не пытались тушить.
— Николай машину отогнал, а то и она занялась бы, — сказал кто-то рядом.
«В сумке ключи нашёл», — догадалась Ирина.
— Вставай, ко мне пойдём. Тут уж делать нечего. – Тётя Валя протянула ей руку. – Предупреждала ведь тебя, девка. Нинка это, больше некому. Если только ты сама случайно пожар не устроила.
Среди сбежавшихся на пожар Ирина увидела Нину. Она ухмылялась, в глазах её горели отсветы огня.
— А Николай? – спросила Ирина.
— Живой. Что ему доспеется? Вынес тебя из огня на руках.
Утром Ирина собралась уезжать.
— И правильно. А то Нинка ещё чего учудить может.
— А как же следствие?
— Э, милая. Она деревенская, детки у неё. А ты докажи, что это она. Не пойман — не вор. Спишут на тебя, городскую неумёху.
Так в грязном от сажи сарафане и поехала. За деревней на обочине стоял и ждал её Николай. Как чувствовал. Или действительно здесь даже мысли все слышат?
Ирина остановилась.
— Поезжай до следующей деревни, — сказал он, садясь к ней в машину.
Ирина послушно поехала.
— Что Нинка к тебе приходила, знаю. Умеет она людям жизнь портить. Теперь понимаешь меня? Сколько раз пытался уйти, она грозила детей убить и с собой покончить. Как клещ вцепилась и кровь пьёт. Дом жалко. Но главное, ты жива.
— Поедем со мной, — Ирина вела машину медленно по грунтовой дороге, то и дело поглядывала на Николая.
— Нет. Не могу так, на всё готовое. Да и детей не оставлю. Она ведь дурной башкой не думает, сразу делает, без предупреждения. Я часто вспоминал тебя, ругал себя за трусость. Сразу надо было уезжать. Что теперь говорить об этом, — Николай говорил и смотрел, словно старался запомнить. – Останови здесь. Увидел тебя и могу жить дальше. — Он вышел из машины.
Ирина сквозь облако пыли и слёзы смотрела на Николая в зеркало заднего вида.
Только дома смогла чуть успокоиться от пережитого. Думала о Николае. Он прав. Она городская, а он вряд и сможет жить здесь. Они разные, между ними пропасть. Любовь? Она уже не та девочка, влюблённая в красивого деревенского парня. Да и он женатый… Они другие и прежними им не стать.
Ирина чувствовала себя проснувшейся ото сна. Она жадно участвовала во всех мероприятиях на работе, словно спешила наверстать упущенное.
Прошло около трёх лет.
Однажды её вызвала директор и сказала, что один клиент заказал отделку своего загородного дома. Просил, чтобы именно Ирина занялась этим.
— Так что поезжай, смотри, договаривайся. Вот адрес.
И Ирина поехала. Дом ещё достраивался. Когда увидела Николая, не поверила глазам. Он похудел, сильно изменился. Только глаза остались прежними.
— Ты? Это твой дом? – спросила Ирина.
— Да. Тогда, после твоего отъезда, я ушёл от Нины. Приехал сюда, устроился в бригаду. Строим, ремонтируем дома, квартиры. Вкалывал без выходных. Ребята помогают мне с домом.
— И Нина просто так тебя отпустила? – Ирина смотрела недоверчиво.
— Она любит деньги больше, чем меня. Пойдём, покажу дом.
Когда дошли до детской комнаты, Ирина удивлённо спросила, почему она одна, ведь дети у Николая разнополые.
— Потому что эта комната для одного ребёнка. Не знаю, правда, кто будет, мальчик или девочка.
— Ты женился? – голос Ирины дрогнул.
— Пока нет, но очень надеюсь. Ты выйдешь за меня?
Ирина от неожиданности замерла посреди детской комнаты.
— Три года тут. Ничего. Привык. Руки есть, голова на месте. Знаю, тебе нужно время. Я не тороплю. Но если опоздал или не люб, скажи сразу. Или стыдиться меня будешь? Я ведь без образования, простой мужик.
— Нет, — торопливо остановила его Ирина. Увидев вытянувшееся лицо Николая, рассмеялась. – Не опоздал. Да. Я согласна. – Она подошла и прижалась к нему.
Его рубашка пахла потом, цементом, краской и бог знает ещё чем. И для неё не было запаха слаще. Она почувствовала, будто вернулась домой. Под кожей виска Ирины часто-часто билось сердце Николая…