— Да сколько можно! — Воскликнула Ирина, глядя на часы. — Уже третий час дня! Совесть бы хоть каплю имели…
За стеной опять доносились стоны. Женские — то глухие, то пронзительные. Потом — мужской голос, спокойный и низкий. Снова женский — уже другой, звонкий.
Ирина находилась дома вторую неделю после операции на мениске. Колено ныло, ходить было тяжело, возвращаться на работу рано. А тут ещё — сосед, как выяснилось, обзавёлся гаремом.
Раньше она едва замечала его. Молодой, не больше двадцати пяти. Тёмные волосы, смуглая кожа. Приветливо кивал в подъезде — и всё. А теперь — каждый день новая девушка. И каждая кричит, будто с неё шкуру снимают. Сначала Ирину смущало, потом раздражало. Сегодня же терпение лопнуло.
Поднявшись с дивана, прихрамывая, она добралась до двери, вышла на площадку и позвонила соседу. Шумы за стеной тут же стихли.
— Кто там? — отозвался голос.
— Ваша соседка! Немедленно откройте!
Дверь отворилась. На пороге появился тот самый юноша — в майке и спортивных штанах, лоб влажный.
— Что-то случилось?
— Да! — ткнула пальцем в его грудь Ирина. — Может, вы уже поубавите пыл? Я на больничном, мне покой нужен! А у вас каждый день концерты…
Он растерянно моргнул, покраснел.
— Какие концерты?.. Вы о чём?
— Не притворяйтесь! Всё слышно! Стоны, ахи! По три часа подряд!
Из-за его плеча выглянула женщина средних лет, в махровом халате, с полотенцем на голове.
— Тимур, что-то случилось?
— Всё в порядке, Мария Павловна. Соседка жалуется на шум.
Женщина виновато улыбнулась:
— Простите, голубушка. У меня поясница совсем барахлит. Тимур делает лечебный массаж, а я, видно, слишком уж эмоциональна. Постараюсь вести себя тише.
И скрылась в квартире. Ирина осталась в ступоре.
— Вы… массажист?
— Да. Тимур Аванесян, — он протянул руку. — Работаю с мышечным тонусом, позвоночником. Хотите — дам визитку.
Она пожала ладонь — сильную, тёплую.
— Простите. Я думала…
— Понимаю, — улыбнулся он. — Не вы первая. Соседи снизу тоже грешили на страсти. Пришлось им в качестве извинения сеанс устроить.
— И что, помогло?
— Теперь ходят регулярно. У вас, вижу, с ногой беда?
— Колено. После операции.
— Давайте посмотрю. Бесплатно. В качестве компенсации за неудобства.
Она хотела отказаться, но нога ныла. В конце концов, согласилась.
— Только я в трениках.
— Идеально. Я подойду, как закончу с Марией Павловной.
Через полчаса Тимур вернулся с чемоданом. Разложил простыню, достал масла.
— Ложитесь. Штанину закатайте.
Руки у него были волшебными. Ирина постепенно расслаблялась, боли отступали.
— У вас мышцы зажаты. Послеоперационная реабилитация нарушена.
— Мне сказали покой…
— Покой — да. Но без разработки будет хуже. Хотите, покажу упражнения?
За час он объяснил всё досконально. Она поблагодарила.
— Сколько я вам?
— Нисколько. А если захотите продолжать — дважды в неделю я свободен.
Она согласилась. Через пару недель боль почти ушла. А сам Тимур оказался не только заботливым, но и интересным собеседником.
Оказалось, он из Гюмри. Приехал полгода назад — заработать на свадьбу. Родители выбрали ему невесту, Аревик.
— Вы… её любите?
— Не знаю. Хорошая. Родные довольны.
Ирина почувствовала странное разочарование. На четвёртом сеансе он принёс книгу — «Сто лет одиночества».
— Вы упоминали, что любите читать. Попробую осилить на русском.
— Могу читать вслух. Для практики.
Так и пошло. Она читала — он слушал, делая массаж.
Однажды, дочитав главу, она взглянула на него. Он смотрел как-то иначе.
— Что?
— Вы очень красивая. Особенно когда читаете.
— Тимур… У вас же невеста.
— В Армении. А вы — здесь.
Он наклонился. Ирина хотела отстраниться — но не смогла. Поцелуй был осторожным, мягким.
— Простите… — прошептал он. — Это было неправильно.
— Тимур…
— Я пойду.
Три дня его не было. На четвёртый — она пришла сама. Позвонила.
— Открой. Я знаю, ты дома.
Он выглядел уставшим.
— Ирина?.. Зачем вы?
— Книгу принёс. Дочитала.
— Спасибо. Оставьте…
— Поговорим?
Он впустил её. Квартира — почти пуста.
— Что происходит, Тимур?
Он сел на диван, спрятал лицо.
— Я… я никогда… У меня не было женщин. Только Аревик. Мы даже за руки не держались толком.
— Никогда?
— Никогда. А я… вас поцеловал. Это предательство.
— Тимур, вам 26. Хватит стыдиться. Посмотри на меня.
Он поднял глаза.
— Ты меня любишь?
— Не знаю… Думаю о вас каждый день. Это любовь?
Она поцеловала его. Глубоко. На этот раз — без слов.
Любили друг друга неловко, будто впервые. Он извинялся — она смеялась.
— Не извиняйся. Всё идеально.
Через месяц расписались. Свидетелями стали её подруга и сосед, тот самый, что жаловался.
Родители Тимура не приехали. Отец — в гневе. Мать плакала в трубку.
— Они простят, — уверяла Ирина. — Просто время нужно.
Позже позвонила мать.
— Сынок, приезжай. И Ирину привези.
Приняли её тепло. Отец сказал за ужином:
— Массаж умеешь?
— Что?
— Спина болит. Жена массажиста — значит, должна уметь.
Ирина попробовала — со слов Тимура. Отец кивнул:
— Сойдёт. Научишь внуков.
Через год родился Артём. Дед примчался сразу.
— Красавец. В нас с Тимуром.
Вечером Ирина взяла книгу.
— Читать будешь?
— Как всегда.
— А халат?
— Какой халат? — она улыбнулась, снимая футболку.
— Вот это по-нашему.
Книга упала на пол. Но это уже не имело значения. Главное — они были вместе. И всё только начиналось.