Лена сидела на краю дивана и молча смотрела на мужа. Андрей в который раз уткнулся в телефон и, казалось, вовсе не замечал, что она рядом. На столике лежали неоплаченные счета, а в холодильнике сиротливо поблёскивали две банки консервов.
— Ты хоть что-то собираешься делать? — тихо спросила Лена, хотя знала ответ заранее.
— Всё уладится, — лениво бросил он, не отрываясь от экрана. — Скоро позовут, вот увидишь.
Эти слова она слышала уже десятки раз. «Скоро», «потом», «вот-вот». Только «потом» тянулось месяцами, а «вот-вот» так и не наступало. Лена устала бороться за двоих, тащить семью на себе, из последних сил выкарабкиваться из долгов.
Сегодня она решилась.
Сегодня он услышит то, чего не ожидал.
Лена набрала в грудь воздуха, чтобы начать разговор, но в этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла Галина Аркадьевна — свекровь, всегда готовая защищать сына, как мальчишку, даже если тому давно за тридцать.
— Леночка, ну как вы тут? — улыбнулась она, протискиваясь в квартиру, будто хозяйка. — Я вот подумала, может, нам нужно поговорить.
Лена взглянула на мужа. Тот виновато поёжился, но по-прежнему молчал. Всё стало ясно: он позвал маму, чтобы та за него заступилась.
Лена устало потерла виски.
Ну что ж, разговор будет. Только совсем не такой, на какой они рассчитывали.
Галина Аркадьевна прошла на кухню и сразу заняла место за столом, словно хозяйка. Андрей тут же устроился рядом, будто ребёнок, спрятавшийся за мамину спину.
— Леночка, ну зачем ты его обижаешь? — начала свекровь мягким голосом. — Андрей у тебя хороший, просто тяжёлый период переживает. Ты должна его понять.
Лена стиснула зубы. Сколько раз она уже слышала это оправдание? «Тяжёлый период», «кризис», «неудача». Только кризис почему-то затянулся уже на год, а деньги в доме появлялись лишь благодаря её двенадцатичасовым сменам.
— Забирайте своего сынулю, — наконец произнесла она твёрдо, — и объясняйте ему всё, что хотите. А я устала.
Галина Аркадьевна от удивления даже привстала:
— Как это — забирайте? Леночка, он же твой муж! Семья — это самое важное!
— Семья — это труд, — отрезала Лена. — А работает здесь одна я. У нас есть ребёнок, и я не позволю ему видеть, как отец целыми днями лежит на диване, а мать вваливается поздно вечером с работы и ещё к плите становится!
Андрей переминался с ноги на ногу, не произнося ни слова. Лена почувствовала, как в груди поднимается волна решимости. Сегодня она уже не остановится.
— Так что, Галина Аркадьевна, либо вы забираете его к себе, либо он выходит за дверь сам. Другого варианта больше нет.
— Вас не смущает, что «мальчику» тридцать четыре? — уточнила она. — И что у этого взрослого дяденьки уже есть собственный ребёнок?
Так вот, ребёнку нужны сапоги, куртки, игрушки, еда. А ваш сын почему-то не торопится всё это обеспечивать!
— Он всё сделает! Я с ним поговорю! — закивала свекровь. — Но выставлять его же нельзя!
— Семья — это тяжёлый труд! — твёрдо произнесла Виктория.
— А почему вкалывать должна только я? — вспыхнула Лена. — В одни ворота играть не собираюсь! У меня ещё сын, и о нём я обязана заботиться!
— Я тоже о своём сыне забочусь! — всплеснула руками Галина Аркадьевна. — А если он немного ошибся, нужно не гнать, а объяснить! Или ты хочешь, чтобы твой мальчик рос без отца?
— Я хочу, чтобы мой сын видел счастливую семью! — резко ответила Лена. — А сейчас он наблюдает, как папа сутками на диване валяется, а мама еле домой доползает после работы и ещё к плите встаёт!
— Ну… не все обязаны быть поварами, — пробормотала Галина Аркадьевна.
— Чтобы макароны сварить, диплом не нужен, — отмахнулась Лена. — Да вы главное пропустили!
Андрей уже год без работы! И его это устраивает! А меня — нет!
— Сначала надо поговорить… — настаивала свекровь.
— Говорила! — Лена резко кивнула. — И уговаривала, и просила, и грозилась! А он, будто кирпичная стена, — ни с места!
— У Андрея сейчас трудный период! — попыталась оправдать Галина Аркадьевна. — Он запутался!
— Он потерял совесть — вот какой у него период! — огрызнулась Лена. — Целый год я его на себе тащила! Больше не намерена!
— Ты разрушишь семью? — ахнула свекровь. — Самое ценное в жизни!
— Есть вещи дороже, — холодно сказала Лена.
— Какие же? — насторожилась свекровь.
— Деньги! — усмехнулась Лена. — Без них не проживёшь, где ни повернись!
— Но он ведь зарабатывал! И неплохо! — не сдавалась мать мужа.
— Он зарабатывал, — согласилась Лена. — Только ровно столько же, сколько и я! А то премии не дали, то смену не учли, то ещё что-то. Даже когда я в декрете была, нас моя мама тянула!
— А я вам что, ничего не помогала? Дачу, например, подарила! — возмутилась Галина Аркадьевна.
— Во-первых, не нам, а ему! Во-вторых, он тут же махнул её на машину, чтобы не считалась общим имуществом. Машину ту разбил в хлам. Вот вам и подарок!
— А золото? Я ведь дарила тебе золото!
— Две цепочки и серёжки! — усмехнулась Лена. — И ваш сыночек всё это сам же в ломбард и сдал! Мне только квитанции сунул: «Хочешь — выкупай».
Галина Аркадьевна посмотрела на сына, всё время молча сидевшего в углу.
— Он хороший человек! — взмолилась она. — Просто оступился! Твоя задача — поддерживать его словом и советом, а не выставлять за дверь!
— Если бы он умел слушать… — хмыкнула Лена.
— Я знаю Андрея! Он умный! Просто запутался!
— Вас не смущает, что ему тридцать четыре? — перебила Лена. — И что у него ребёнок? Которого он кормить и одевать не собирается!
— Он всё сделает! Я поговорю! — вновь зачастила Галина Аркадьевна.
— Забирайте его к себе и говорите, сколько угодно! — устало отрезала Лена. — Я за этот год так вымоталась, что больше не могу!
С детства Лена усвоила простую истину: никто не появится и не насыплет денег в карманы. Единственный способ жить — самому зарабатывать.
Она это знала с малых лет и видела на примере родителей.
Отец всё её детство уходил в море на долгие рейсы по восемь месяцев, возвращался лишь на месяц. Мать, пока муж был вдали, тянула хозяйство одна: днём бухгалтером на базе, вечером уборщицей в порту, а ночами ещё и подъезды собственного дома мыла.
Лена тоже с ней швабру держала — помогала, как могла.
Когда отца окончательно списали на берег, в семье уже накопилось достаточно, чтобы перебраться из посёлка в небольшой город. Там Лена закончила школу и готовилась к взрослой жизни.
Ей, конечно, хотелось стать юристом или банкиром, но привычка мыслить здраво перевесила. Она выбрала техникум пищевых технологий по направлению от хлебокомбината. С направлением было надёжнее: и учёба оплачивалась, и работа обеспечивалась.
Так же прагматично Лена подошла и к замужеству.
Ждать принца можно бесконечно, а вот жить нужно с человеком простым и надёжным.
Андрей как раз был таким: без пафоса, без изысков. Работал сборщиком на мебельной фабрике, она — технологом на хлебозаводе. Жили скромно, но хватало. Повезло, что завод распродавал квартиры сотрудникам в рассрочку, и Лена оформила договор ещё до свадьбы.
Когда родился сын, квартира почти была выплачена, родители Лены помогали. Будущее виделось вполне светлым.
Но Андрей стал чудить.
Сначала нагрубил начальнику — лишился премии. Потом самовольно переделал схему сборки мебели — испортил детали, и за них заставили заплатить. Отношения с руководством разладились, премии больше не видел.
Лена только разводила руками:
— Андрей, зачем ты туда ходишь, если денег оттуда не приносишь?
На время он взялся за ум, но мать подарила ему дачу. Лена обрадовалась: воздух, огород, отдых. Но Андрей махнул дачу на машину. Радость продлилась недолго: через месяц он умудрился угробить автомобиль, забыв поставить его на ручник. Машину с обрыва даже доставать не стали.
После этого Андрей окончательно бросил работу и осел на диване.
— Пусть они сами приползут и позовут обратно! — самоуверенно заявлял он.
Прошёл месяц, другой, деньги таяли. Лена умоляла искать что-то новое. Но муж отнекивался:
— Я не для того учился, чтобы грузчиком пахать!
Лене пришлось работать по двенадцать часов. Усталость копилась.
В конце концов она поставила ультиматум:
— Или приносишь в дом зарплату, или дверь вон там!
В ответ Андрей сдал в ломбард её украшения — те самые, что дарила его мать. И ещё оправдывался: мол, имеет право.
Год прошёл с того момента, как он уволился. И год Лена тянула семью одна. Когда силы иссякли, она выставила Андрея за дверь.
Он привёл мать — надеялся, что та надавит. Но её аргументы Лены не убедили.
— Галина Аркадьевна, забирайте сына! — решительно сказала она. — Вернуться он сможет только тогда, когда будет работать и приносить стабильный доход. Даю полгода.
— А если не устроится? — спросила свекровь.
— Тогда развод и алименты, — спокойно ответила Лена.
Через полгода состоялся развод. Ни Андрей не одумался, ни Галина Аркадьевна не заставила его. Даже в суде она называла его «маминым счастьем».
Но Лене уже было всё равно. Без мужа оказалось легче: зарплаты хватало и на неё, и на сына, даже оставалось.
— Дорого же мне обходилось это «мамино счастье», — вздыхала Лена. — Ну, теперь пусть мама сама его содержит.