— Лиз, ну как ты? Вдохни. Ты слышишь меня? Может, быстрее двинем? Господи, да мы ж тут застрянем!
Максим вцепился в руль, его руки побелели, а взгляд метался между дорогой и женой. Лиза сидела на соседнем сиденье, откинувшись на спинку, и смотрела на мужа с едва заметной улыбкой. Её спокойствие звучало громче его паники — казалось, что рожает не она, а он.
— Макс, тише, всё нормально, — её голос был ровен и мягок. — Мы не застряли. Я дышу, всё идёт как надо. Просто веди машину.
Они подъехали к приёмному отделению роддома. У входа их уже ждала пожилая медсестра с туго стянутыми губами.
— Ну что, героиня, добралась? — без особой теплоты сказала она. — А вы, папаша, ступайте домой. Здесь и без вас тесно.
Максим, ставший бледнее мела, растерянно глянул на жену.
— Иди, родной, — Лиза мягко провела ладонью по его щеке. — Всё будет отлично. Я свяжусь с тобой.
Она помахала ему рукой и скрылась за стеклянными дверями. В стерильном коридоре вдруг подумала, что с момента, как она впервые прижала к груди своего сына Никиту, прошло уже восемь лет. Время пролетело, как один вздох.
Ещё вчера всё было спокойно. Лиза, словно моторчик, успевала всё — сварила суп, испекла пирог, навела порядок и даже вымыла балконные окна, решив, что потом с младенцем на руках времени на это точно не будет. Её огромный живот ничуть не мешал ей суетиться.
Днём отвела Никиту в школу, а после уроков — на футбол. Пока сын тренировался, Лиза сидела на трибуне с книжкой. Именно там она впервые почувствовала лёгкое, но настойчивое тянущее ощущение внизу живота.
«Началось», — только и подумала она, решив не волновать ни сына, ни мужа раньше времени.
Вечером всё шло по привычному кругу: ужин, домашние задания, разговоры о дне. Когда Никита заснул, Лиза пошла в ванную — и поняла: момент настал.
Она вышла в гостиную, где Максим смотрел новости, и спокойно сказала:
— Макс, пора. Звони в скорую.
Роды прошли быстро — как и в прошлый раз. В их семье, по женской линии, все рожали стремительно.
Через пару часов Лиза уже лежала в светлой палате, держа на руках крошечное тёплое чудо — свою дочку.
Не успела она насладиться этим мигом, как зазвонил телефон: классная руководительница Никиты уточняла что-то про собрание. Лиза извиняющимся тоном объяснила, что присутствовать не сможет, и, повесив трубку, позвонила сыну — убедиться, что он покормил кошку и приготовил рюкзак.
К обеду в палату привезли двух соседок. Первая — Таня, испуганная юная девушка с растерянным взглядом. Вторая — Вика, уставшая, бледная женщина лет тридцати пяти после кесарева.
Они оказались совершенно разными. Таня — словно подросток, не знающий, за что ухватиться. Вика — окружённая заботой: у её кровати выросла целая гора пакетов и фруктов, которые привёз муж.
Разговорились. Таня призналась, что одна. Парень исчез, как только узнал о беременности.
У Вики, наоборот, — большая семья, поддержка, звонки, цветы.
К вечеру им привезли малышей. Медсестра громко дала инструкции и ушла.
— Я… я боюсь, — шепнула Таня, глядя на сына, словно на чужое существо. — Не знаю, как к нему подойти…
Лиза, хоть и подзабыла многое за восемь лет, уверенно взяла дочку на руки. Тело само вспомнило каждое движение.
Она заметила на ножках малышки вязаные голубые носочки.
— Это от главврача, — пояснила вошедшая медсестра. — Она всем деткам вяжет. На счастье.
Лиза улыбнулась. В этих маленьких вещах было столько тепла.
Ночь оказалась нелёгкой. У Вики поднялась температура — грудь налилась и болела. Пришла пожилая санитарка и решительно взялась за дело.
— Терпи, красавица! — приговаривала она. — Сейчас всё пойдёт, как по маслу!
Через полчаса мучений Вика, вся в слезах, приложила сына к груди — и палата наполнилась тихим довольным чмоканьем.
Таня кормила малыша смесью и тихо плакала в подушку. Лиза делала вид, что спит, но слышала её шёпот:
— Зачем я тебя родила? — повторяла Таня. — Я не смогу… я всё испорчу. Прости, мой маленький…
У Лизы сжалось сердце. Она почти не сомкнула глаз — не из-за криков, а от счастья. Её дочка, Соня, спала спокойно. Лиза любовалась ею, боясь пропустить хоть один вздох.
Через три дня их выписали. Дома Максим устроил настоящий праздник, а Никита восторженно разглядывал сестрёнку.
— Мам, она крошечная! Можно потрогать?
На следующий день Лиза уже вела сына в школу, толкая перед собой коляску. Подруги ахали:
— Лизка, ты железная! Только родила — и уже на ногах!
Пожилая женщина, проходя мимо, проворчала:
— Рано дитя показываешь, сглазят ещё.
Но Лиза лишь улыбнулась. У неё было всё — семья, дети, любовь. Что ещё нужно?
Прошёл год. Лиза гуляла в парке: Никита гонял на самокате, Соня топала рядом, покачиваясь на пухлых ножках.
Кто-то позвал её по имени. Лиза обернулась — перед ней стояла Таня. Уверенная, сияющая, с аккуратной причёской и счастливым лицом.
Оказалось, вскоре после родов она встретила доброго мужчину, вышла замуж, и теперь они живут втроём, как настоящая семья.
— А Вику помнишь? — спросила Лиза.
— Конечно! — рассмеялась Таня. — Она третьего ждёт! Счастливая до безумия!
Они поговорили ещё немного. Когда Таня ушла, Лиза подошла к песочнице, где Никита помогал Соне лепить куличики.
Она села на скамейку и улыбнулась.
Как же хорошо, когда всё встало на свои места. Когда каждая женщина проходит свой путь — от страха к любви. И находит то самое простое, но настоящее счастье.